verses
***
В западном секторе мандалы, в лучах рассветных,
в позе созерцания, краснокожий, на павлиньем престоле
сидит во саду-огороде. Вокруг зеленый штакетник.
А он сидит и бормочет. Подойти, разобраться что ли?
Рассказать, что принят план реконструкции буддийского рая.
Скоро здесь не увидишь одноэтажек и двухэтажек.
Ни чугунных ворот, ни разваливающегося сарая.
Сроют холмик. С землей сравняют овражек
Свалят древо, под которым достигнуто просветленье,
посадят новые, чахлые: сами засохнут, рубить не надо.
На расчищенном месте подрастет поколенье,
утучнеет, набычится, озираясь, собьется в стадо.
А тут и пастыри подоспеют, и залают овчарки,
товарняк подгонят, труба вострубит, загремят барабаны.
Никто и не спросит, куда подевались припарки,
достигшие этой (как ее там?)нирваны.
В западном секторе мандалы, в лучах рассветных,
в позе созерцания, краснокожий, на павлиньем престоле
сидит во саду-огороде. Вокруг зеленый штакетник.
А он сидит и бормочет. Подойти, разобраться что ли?
Рассказать, что принят план реконструкции буддийского рая.
Скоро здесь не увидишь одноэтажек и двухэтажек.
Ни чугунных ворот, ни разваливающегося сарая.
Сроют холмик. С землей сравняют овражек
Свалят древо, под которым достигнуто просветленье,
посадят новые, чахлые: сами засохнут, рубить не надо.
На расчищенном месте подрастет поколенье,
утучнеет, набычится, озираясь, собьется в стадо.
А тут и пастыри подоспеют, и залают овчарки,
товарняк подгонят, труба вострубит, загремят барабаны.
Никто и не спросит, куда подевались припарки,
достигшие этой (как ее там?)нирваны.