Из Ли Бо

***

Красавиц катали в лодке. А что еще с ними
прикажешь делать? Объятия под запретом.
В одеждах узорных с лицами расписными,
они похожи на золотых рыбок в пруду прогретом.

Движения плавны, замедленны. Прозрачны вуали,
как плавники, перед лицами их веера мелькали
По песчаному дну когда-то их легкие ноги ступали.
Стебли кувшинок поднимались по вертикали.

Теперь красавицы дышат воздухом, безуспешно стараясь
притвориться людьми - теплокровными и живыми.

Вдали синеют леса, по склону горы взбираясь
туда, где туман становится тучами дождевыми.

Из Ли Бо

***

Красавиц катали в лодке. А что еще с ними
прикажешь делать? Объятия под запретом.
В одеждах узорных с лицами расписными,
они похожи на золотых рыбок в пруду прогретом.

Движения плавны, замедленны. Прозрачны вуали,
как плавники, перед лицами их веера мелькали
По песчаному дну когда-то их легкие ноги ступали.
Стебли кувшинок поднимались по вертикали.

Теперь красавицы дышат воздухом, безуспешно стараясь
притвориться людьми - теплокровными и живыми.

Вдали синеют леса, по склону горы взбираясь
туда, где туман становится тучами дождевыми.

(no subject)

***

Никто не боится синего неба, особенно над заливом,
никто не боится моря, особенно, под небом синим,
особенно, на пароходике белом, почти счастливом,
колесном, с каютами красного дерева. Подобны корзинам

с цветами шляпы на дамах, все, разумеется в белом,
в ниспадающих платьях, а сколько кружев и складок!
И что прикажете красавице делать с собственным телом,
которое никто обнаженным не видел - таков порядок.

Никто, никто, даже муж в супружеской спальне -
темнота и рубаха скрывают места потаенны.
Разве только кто подсмотрит сквозь щель в купальне -
но это вопрос не бесстыдства, а гигиены.

Никто не боится ни войны, ни восстанья народов,
ни окопных вшей, ни иприта, ни хлора.
Боятся остаться в девках, боятся утраты невинности, родов,
боятся огласки, сплетен, стыда и позора.

А неба никто не боится, морской глубины - тем боле,
боятся землетрясений, которых тут отродясь не бывало,
боятся крови, болезней и просто - боли.
Засыпают, натягивая на голову покрывало.

(2009)

(no subject)

***

Никто не боится синего неба, особенно над заливом,
никто не боится моря, особенно, под небом синим,
особенно, на пароходике белом, почти счастливом,
колесном, с каютами красного дерева. Подобны корзинам

с цветами шляпы на дамах, все, разумеется в белом,
в ниспадающих платьях, а сколько кружев и складок!
И что прикажете красавице делать с собственным телом,
которое никто обнаженным не видел - таков порядок.

Никто, никто, даже муж в супружеской спальне -
темнота и рубаха скрывают места потаенны.
Разве только кто подсмотрит сквозь щель в купальне -
но это вопрос не бесстыдства, а гигиены.

Никто не боится ни войны, ни восстанья народов,
ни окопных вшей, ни иприта, ни хлора.
Боятся остаться в девках, боятся утраты невинности, родов,
боятся огласки, сплетен, стыда и позора.

А неба никто не боится, морской глубины - тем боле,
боятся землетрясений, которых тут отродясь не бывало,
боятся крови, болезней и просто - боли.
Засыпают, натягивая на голову покрывало.

(2009)