verses
***
Старый вагон, поставленный на подпорки,
стоит на горке - а вдруг покатится с горки,
пугая прохожих, рассыпая стекла по мостовой,
гремя по наклонной плоскости, по брусчатке.
Жизнь механизма несет разрушенье в зачатке:
за все отвечает мотором, как мы - головой.
Средневековые здания с надстройками поздних
столетий, владельцев-пришельцев межзвездных,
оккупантов советских, немецких, еще каких?
Костелы на каждом квартале: кресты, распятья.
Здесь в сорок первом с евреек срывали платья.
То-то крику было, но выстрел - и крик утих.
И - тишина, и - туризм, и - кафе, и под небом столик:
кофе стоит недорого, а вспоминать не стоит.
Уличные музыканты - те еще мастера,
но старый трамвай, сорвавшись по наклонной, несется.
О том, что было расскажут те, кто спасется
от грохота, скрежета камня, осколков стекла
Старый вагон, поставленный на подпорки,
стоит на горке - а вдруг покатится с горки,
пугая прохожих, рассыпая стекла по мостовой,
гремя по наклонной плоскости, по брусчатке.
Жизнь механизма несет разрушенье в зачатке:
за все отвечает мотором, как мы - головой.
Средневековые здания с надстройками поздних
столетий, владельцев-пришельцев межзвездных,
оккупантов советских, немецких, еще каких?
Костелы на каждом квартале: кресты, распятья.
Здесь в сорок первом с евреек срывали платья.
То-то крику было, но выстрел - и крик утих.
И - тишина, и - туризм, и - кафе, и под небом столик:
кофе стоит недорого, а вспоминать не стоит.
Уличные музыканты - те еще мастера,
но старый трамвай, сорвавшись по наклонной, несется.
О том, что было расскажут те, кто спасется
от грохота, скрежета камня, осколков стекла