verses

***
в девятнадцатом веке снесли городские стены
но по праздникам в средневековые платья граждане наряжались
время было надежное мирное без наводнений и цены
на осенней ярмарке постоянно снижались
а если порой правитель устраивал сцены
из дантова ада простим ему эту шалость

облака безмолвно небо пересекали
сохранив всю влагу не проронив ни капли
леса выгорали болота пересыхали
вымирали лягушки а вслед за ними и цапли

но мы слава Богу не цапли и не лягушки
и что нам леса и болота мы жители городские
сидим за столами перед нами пивные кружки
и словно пена в сердцах вздымаются страсти людские

сидим рассуждаем о убийцах и казнокрадах
о том что жизнь рассыпается словно сукно от моли
а мимо проходят женщины в средневековых нарядах
и глядя на нас вздыхают и морщатся как от боли

***
и куда нам деваться когда
поползут под крылом города
потекут быстроходные реки
а по рекам гребные суда
из варяг и наверное в греки

греки сплошь бестолковы нежны
лишь для памяти людям нужны
о героях и взятии Трои
ради пышнокудрявой жены
и богинь что гуляют по трое

а варяги суровы рога
забодать угрожают врага
на бессовестных бронзовых шапках
там тайгу заметает пурга
и бессмысленно думать о тряпках

о помаде губной зеркалах
о таинственных женских делах
чудесах элевсинских мистерий
и приап опустившийся в пах
краше всяких высоких материй

ночью слушаешь пенье волков
а заснешь из сплошных облаков
поглядишь на крушение мифа
как история средних веков
на историю древнего мира

Каунас. 1980-2015

Тридцать пять лет тому назад я был в Каунасе и, в воскресенье утром, с облегчением отбившись от группы сотрудников моей больницы (то была профсоюзная поездка - советский туризм), вышел на самостоятельную прогулку. Был теплый солнечный день. Внезапно раздался удар колокола, через короткое время - еще один, и вот мерный колокольный звон наполнил пространство над Ратушной площадью.
Я шел на этот звук, как пес идет на зов Хозяина. И вот я уже вижу кафедральный собор и людей, которые направляются к мессе. Они шли семьями - нарядные, вели с собой детей. Напомню - это был 1980 г., глубокий совок, когда в Одессе мы, верующие люди, которые работали в больницах или школах, старались зайти в церковь незаметно, либо уехать в другой город, чтобы не попадаться на глаза коллегам или сексотам.
В Каунасе люди явно не боялись ничего. Они шли в свой храм с достоинством и торжественностью, подобающей Дому Господнему. Я вошел вслед за ними, забыв о всех богословских противоречиях между православием и католицизмом. Служба шла на литовском языке, но песнопения звучали на понятной мне латыни. И я отстоял (вернее - отсидел) мессу - первую католическую мессу в моей жизни.

Все это я вспоминал вчера, пересекая ратушную площадь Каунаса и заходя в кафедральный собор.