verses

***

Я помню руины домов после давних бомбежек,
на стене коммунальной кухни мухоловок-сороконожек,
летний кинотеатр в Доме Ученых - между рядов топает симпатичный ежик.

Пять военных лет до меня, плюс столько же послевоенных.
Стройки силами немецких военнопленных.

Деревянный пенал. Складной перочинный ножик.

Помню пьяных калек на улицах - все калечней и пьяней год от года.
Весной цветут каштаны, потом акации. Хороша погода.
Осиные талии, плечики, сумочки - это такая мода.

Юноши в светло-сером, а то и в белом.
В ателье портной размечает выкройку мелом.

Возвращают-прощают врагов народа.

Дедушка, подымая рюмку, говорит по-старинке: Прозит!
Мимо окон гробы с оркестром когда провозят, когда проносят.
Выброси старую шубку! Зачем? Она есть не просит.

Пусть моль в шкафу ее ест за милую душу.
А так, погляжу на шубку - и вспомню покойную тетю Нюшу.

Володя гуляет с Наташей. Но Зину свою не бросит.

За ребенком нужно присматривать - больно прыток.
К Первомаю почтовый ящик полон цветных открыток.
Если не будет войны, в магазинах будет избыток.

Значит нужно еще раз выпить за мир во всем, как положено, мире.
Будет вам изобилие - размечтались! Держите карманы шире.

Вышила бы наволочку, да не хватает зеленых ниток.

Пятачок со звоном падает в гипсовую кошку-копилку.
Отец прикупил приемник, вставляет в розетку вилку.
БиБиСи, глядя из Лондона, прорывается сквозь глушилку.

Зеленый глазок - треугольный сектор то шире, то уже.
Дворовые небеса глядят на свое отражение в луже.

Покрутившись, песик ложится спать на подстилку.

(2010)

Из Василя Махно

Дрогобыч

Улицы крокодилов - цинамоновых лавок. Вниз
падает время мое, как с дома - карниз.
Магазин "Сельпо" возле Ратуши. Просто - аптека.
на рынке обвешивает благочестивая Текля.
Простор захламлен. Страна перед выбором. Трудно.
От нас в слова прячется Бруно*.

В словах фестивальных, в придорожной крапиве
те же слова тот же Дрогобыч скрепили.
Псы нюхают пыль. А масляный пепел Европы
никто здесь не ищет. Жгут листья. И зарастают тропы.
О чем толкуют на рынке? Какие песни в народе?
Какую картошку копают на огороде?

Дрогобыч - лавка. И это никого не коробит.
Воздух его пережевали коровы.
Над дверями - клепсидра, как щеколда над нами,
над виллой Бьянка, над прошлыми временами,
над тем, как в клепсидре вода часы отмеряет,
над воздухом, что сквозь воздух, свистя, пролетает.

Дрогобыч - рынок. Товар с акцизом.
Брусчатка - его сравненье с Парижем.
Остальное - "Сельпо", магазин открытый
круглосуточно. Смысл слов позабытый,
как забыты местные скважины нефтяные,
как забыты цитаты из Шульца и все иные.

Время мое - не в Дрогобыче, в это местечко
нужно въезжать на псе, намордник - та же уздечка,
принюхиваться, хозяина выискивать где-то.
этот город - как сердце. Выключишь - нету света.
Маршрутка меня подбрасывает до центра.
Синагога старая. Обновленная церковь.

Чемоданы пакуем. Дрогобыч - утрата.
Если мы подберем из Шульца цитату,
если из этих сгустков-отрывков
жизнь претворится из текста в Рынок.
Если не обвалится гипсовая пилястра.
Если этот Дрогобыч видеть не часто.

Здесь и далее - речь о выдающемся польско-еврейском писателе Бруно Шульце
( Read more... )

Завтра и послезавтра в Киеве. напоминаю:

Там же - Александр Ройтбурд. Выставка одного дня. Ждем-с

Фото дня. Жили были старики и старухи.

у самого синего Рейна. Жили они в Германии и иногда их звали на свадьбы. Снимок сделан как раз на свадьбе, в 1960 году. Думаю, что на своем веку эти люди могли поучаствовать не только во второй мировой войне, но и в первой....

В Одессу начали завозить сувениры, купленные на барахолках Германии нашими эмигрантами. Попали в руки одесситов и семейные альбомы, которые выбрасываются на помойки и продаются на блошиных рынках не только в России. Люся набрела на целую подборку снимков с немецкой свадьбы. Наиболее впечатляющий - этот.