![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
verses
***
Все только сон. Проснешься – нет и в помине
руки Отца, почившей на грешном сыне.
Община, как женщина состарилась и больна.
Немного правды мы слышали в мире, ныне
и эта правда от нас и от мира удалена.
А мы остались в миру, неласково освещенном
осенним солнцем, в миру, который законом
по рукам и ногам связан, но райский сад
стоит неподвижно в тесном проеме оконном,
и облака, расширяясь, в матовом небе висят.
В такие дни выйдешь, пройдешь по аллее,
вздохнешь глубоко, и сразу станет светлее,
но птицы в черном молча сидят рядком
на высокой стене, где, вмурованы для острастки,
осколки стекла, сияют, как изумруды в сказке,
и ангел с мечом отворачивается.
как будто с тобой не знаком
Все только сон. Проснешься – нет и в помине
руки Отца, почившей на грешном сыне.
Община, как женщина состарилась и больна.
Немного правды мы слышали в мире, ныне
и эта правда от нас и от мира удалена.
А мы остались в миру, неласково освещенном
осенним солнцем, в миру, который законом
по рукам и ногам связан, но райский сад
стоит неподвижно в тесном проеме оконном,
и облака, расширяясь, в матовом небе висят.
В такие дни выйдешь, пройдешь по аллее,
вздохнешь глубоко, и сразу станет светлее,
но птицы в черном молча сидят рядком
на высокой стене, где, вмурованы для острастки,
осколки стекла, сияют, как изумруды в сказке,
и ангел с мечом отворачивается.
как будто с тобой не знаком
no subject