verses

***

Небольшая радость - летать во сне, и
особенно, если внизу пытаешься различить
фрагменты прожитой жизни, и жизнь все ближе, яснее,
и не для того болезни, чтоб мы могли их лечить,
не для того нам старость, чтобы мы молодились,
наряжались в одежды ярких цветов.
Конечно, Бог вездесущ. Велика Его милость.
Но время - это беда, и Он помочь не готов.
Летишь над поверхностью, устланной старыми фото.
Летишь где-то на уровне третьего этажа.
Все вокруг неподвижно. И внизу различаешь что-то,
лишенное признаков системы и монтажа.

verses

***

Небольшая радость - летать во сне, и
особенно, если внизу пытаешься различить
фрагменты прожитой жизни, и жизнь все ближе, яснее,
и не для того болезни, чтоб мы могли их лечить,
не для того нам старость, чтобы мы молодились,
наряжались в одежды ярких цветов.
Конечно, Бог вездесущ. Велика Его милость.
Но время - это беда, и Он помочь не готов.
Летишь над поверхностью, устланной старыми фото.
Летишь где-то на уровне третьего этажа.
Все вокруг неподвижно. И внизу различаешь что-то,
лишенное признаков системы и монтажа.

verses

***

Двуглавые грифы слетаются на обезглавленный труп
у клуба колгоспа "Марна Праця" ("Ударный труд").
Труп колхозного кладовщика,
известного бунтовщика.
Проворные ящерки шныряют в сухой траве.
Зеркальные карпы, размножившись, переполнили пруд.
Чешуя похожа на каски, когда голова к голове.
У парада голов гораздо больше, чем две.

В колхозе "Марна Праця" ("Ударный труд") стоят чужие войска.
Говорят не по нашему, но наша победа близка.
Не бойся, малое стадо, не тронут ни волоска!
Оглядятся вокруг, поймут и сами уйдут:
если Сталин все время с нами, со временем Гитлер капут.

А мы останемся здесь - старухи и старики.
Молодежь-то уехала, не пишут нам ни строки,
не помогают деньгами, на лето не возят ребят.

Двуглавые грифы на площади безголовое тело долбят
в четыре клюва, как музыканты - Шопена в четыре руки.

verses

***

Двуглавые грифы слетаются на обезглавленный труп
у клуба колгоспа "Марна Праця" ("Ударный труд").
Труп колхозного кладовщика,
известного бунтовщика.
Проворные ящерки шныряют в сухой траве.
Зеркальные карпы, размножившись, переполнили пруд.
Чешуя похожа на каски, когда голова к голове.
У парада голов гораздо больше, чем две.

В колхозе "Марна Праця" ("Ударный труд") стоят чужие войска.
Говорят не по нашему, но наша победа близка.
Не бойся, малое стадо, не тронут ни волоска!
Оглядятся вокруг, поймут и сами уйдут:
если Сталин все время с нами, со временем Гитлер капут.

А мы останемся здесь - старухи и старики.
Молодежь-то уехала, не пишут нам ни строки,
не помогают деньгами, на лето не возят ребят.

Двуглавые грифы на площади безголовое тело долбят
в четыре клюва, как музыканты - Шопена в четыре руки.