verses

***
Чего не случается в ночь перед Рождеством!
Тут и чертик скачет, размахивает хвостом,
тут и ангел с гармошкой, кобзой или трубой,
тут и колядники по деревне ходят гурьбой.

Полагается снег и мороз - но не всем повезло.
Добро окрепло и навалилось на зло.
Зло раскинуло руки и хрипит - пощади!
Но знает, проклятое, у него еще все впереди.

Чего не случается в ночь перед Рождеством.
Опять же - колядники, мальчик с высоким шестом ,
На шесте - Звезда, шесть углов, надпись "Юде" на ней.
Смотри на нее, Сатана, смотри, сатаней!

Иосиф с Марией стучатся в дома, никто не откроет им.
Будут сидеть в хлеву с Богомладенцем своим.
У народа праздник сегодня - не тревожьте народ.
Завтра утром - в Церковь, молебен и крестный ход..

***
Чого не трапляється в ніч перед Різдвом!
Тут і чортик скаче, розмахує довгим хвостом,
тут і ангел з гармошкою, кобзою або трубою,
тут і колядники по селу ходять юрбою.

Треба, щоб сніг і мороз - але пощастило не всім
Добро зміцніло і навалилось на зло всім тілом своїм.
Зло розкидало руки і хрипить - пощади мене!
Але знає, прокляте, ніхто його не пожене..

Чого не трапляється в ніч перед Різдвом.
Знову ж - колядники, хлопчик с жердиною та мішком,
На жердині - Зірка, шість кутів, напис "Юде" на їй.
Дивись на неї, дивись, Сатано, дивись, сатаній!

Йосип з Марією стукають у будинки, ніхто не відкриє їм.
Сидітимуть в хліві з Богомладенцем своїм.
У народу свято сьогодні - не турбуйте народ.
Завтра вранці - в Церкву, день відпочинку та насолод.

verses

***
Лежу на коротком диване. Пятки торчат.
Слушаю Бесси Смит. Но блюзы плохо звучат
на старой аппаратуре. И не каждый готов
слушать запись прошлого века, двадцатых годов.
Блюз после первой и до второй мировой,
дрожащей и хриплой дорожкою звуковой.
Королева блюза. Тяжелый, надрывный напев.
Но блюз это поли-монархия. Сколько таких королев!
Меланхолия, сукина дочь, цвет индиго и голубой,
мрачные мысли в череп стучатся наперебой.
И скучно, и грустно, и некому горло сдавить.
Что жить - только небо коптить да Бога гневить.
Из глубины воззвах к Тебе, Господи, из такой глубины,
где зимние ночи темны и непомерно длинны,
где всякая тварь, свернувшись калачиком, спит.
Только я не сплю - я слушаю Бесси Смит.

***
Лао Цзы считал, сколько спиц от обода к ступице
сходится, чтобы ты попал под колесо.
Попал - и лежи. Никто за тебя не заступится.
Остается одно - сохранить лицо.
Ну, а ежели не лицо - то хотя бы его выражение,
чтоб никто на лбу твоем прочесть не сумел
слов "убожество", "подлость" и "вырождение",
лишь "страдание" и "терпение", как Христос повелел.