Яков Лернер. Воспоминания - 6

[borkhers]

Совхоз в котором я начал работать имел огромные земельные угодья, здесь работало около 20 000 специалистов и простых сельскохозяйственных рабочих. Я тосковал по своей семье, мучился от ностальгии. Мне удавалось получать письма от моих сестер и братьев через Берлин.
Через три года я получил советское гражданство, получил советский паспорт, и  теперь у меня были те же права и обязанности, что и у других граждан страны. Теперь я мог сменить место работы и место жительства. Каждый год в течение месяца или двух я проходил военные сборы.

Но веремся к началу. Итак, мы прибыли в совхоз  12 февраля. Нам был организован середечный прием. Мы получии комнату в общежитии, где  были стол, стулья, кровати, постельное белье и одеяла - все самое необходимое для обустройства. Также нам выдали продуктовые карточки.
Что касается нашей работы, то меня приняли в контору, где я осваивал профессию бухгалтера. Мой друг И(дель).Т(ринкман). - сапожник по профессии получил аналогичную работу в сапожной мастерской. Мне определили укороченный рабочий день для того, чтобы я мог учиться\ и быстрее овладеть профессиональными навыками. Мои коллеги по конторе были людьми разного возраста, но все они  были очень добры ко мне, помогали мне усовершеноствовать мой русский язык и овладеть профессией. За два года в совхозе я не чувствовал и намека на антисемитизм.

Экономические условия в то время были очень плохими. Но ведь то же самое относилось и ко всем моим коллегам. Вместе мы переносили тяготы и лишения - каждый получил только 400 грамм хлеба. Не хватало еды, одежды, мы были лишены самых необходимых вещей. Да, жизнь была тяжела. Мой брат Люис, живший в США, предлагал мне высылать продуктовые посылки, но я считал неэтичным получать послылки из-за рубежа в то время, когда весь народ претерпевает лишения.
За год я весьма продвинулся в своей профессии и даже начал руководить группой молодых специалистов. И это укрепило мою уверенность в себе.

Я покинул совхоз в 1936 году. Мои друзья организовали для меня сердечную прощальную вечеринку. Мне было нелегко прощаться с моими друзьями после пяти лет совместной работы.

Несмотря на тяжелые условия жизни мне удалось скопить какую-то сумму денег.  Я был прекрасным работником и получал денежные премии, кроме того - зарплату и отпускные. И я решил поехать в Бердичев и навестить свою кузину Ханну Гутник (моя бабушка - Б.Х), которая жила там со своей семьей. Ехать было решено через Москву, где я намеревался провести неделю, но оставался там десять дней, стараясь увидеть как можно больше всего - архитектурые памятники, музеи, театры. Я не давал себе ни минуты отдыха. И лишь  в поезде понял как я устал...

Яков и Ханна встретили меня на вокзале. Мы были счастливы увидеть друг друга - в последний раз мы виделись в 1931 году, когда я пересек границу с СССР. Встреча была очень теплой. В их доме я познакомился с моей племянницей, их дочерью Эвой, (моя мама - Б.Х.) родившейся в 1927 году. Вскоре я нашел работу. Яша и Ханна проявляли обо мне повышенную заботу, начиная с "Шедушим" (построение еврейской семьи - Б.Х.). Меня ужасно раздражала чрезмерность и настойчивость этой заботы и опеки. Я привык быть свободным и независимым человеком. Вскоре я начал искать возможность покинуть это место.

Однажды я решился и написал моему другу и коллеге по совхозу, который в то время жил в Уфе, городе на юге Урала, границы между Европой и Азией, и занимал там ответственную должность в одной из государственных организаций. Вскоре я получил положительный ответ, а вместе с ним - официальное приглашение и деньги на проезд в Уфу.

Я покинул Бердичев в сентябре 1936 года. Друг встретил меня на вокзале. Я начал работать в бухгалтерии в должности главного бухгалтера. Условия моей работы были прекрасны. Зарплата втрое превышала ту, которую я получал в совхозе. Я снимал комнату в частном доме и жил в хороших условиях. После двух лет работы я решил съездить в совхоз и навестить своих друзей и коллег. Я купил подарки для всех и набил ими чемодан. Наконец я сел в поезд до Омска. Но ужасные новости ждали меня там!

В Омске я встретил знакомого из совхоза, который сказал мне, что мой друг, Итель Тринкер арестован КГБ (Лернер называет так НКВД, проецируя на тридцатые годы более позднее название организации) как шпион против СССР! Кроме того многие другие сотрудники совхоза были арестованы по различным политическим мотивам. Мой знакомый посоветовал мне не ехать в совхоз. Все это для меня было ужасным шоком. Я не мог в это поверить. Я не мог этого принять. Это казалось мне ночным кошмаром. Идель Тринкер - шпион? Сапожник из Секурен, преданный коммунист, осужденный румынским военным трибуналом на пять лет каторжных работ (как и я сам) за подпольную просоветскую деятельность вдруг оказался шпионом против СССР? Нет, это, невозможно. Это, должно быть, ошибка.

Я принял решение не ехать прямо в совхоз, а вместо этого отправился в небольшую деревеньку в восьми километрах от совхоза. Там я оставил свой чемодан у жившего в той деревне знакомого и дальнейший путь до совхоза продел пешком. Я добрался до совхоза к вечеру и встретился с женой моего арестованного друга. Как тяжело мне было видеть ее, плачущую так горько!

Она рассказала мне, что ее муж был арестован КГБ и вывезен в центр. С тех пор у нее нет никаких известий о судьбе мужа. Все запросы остаются без ответа. Мы назначили встречу на вокзале, для того чтобы любыми путями узнать о причинах ареста моего друга.