![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Из "Писем М.Т."
ВЗГЛЯД
И вот еще, Марина, вот что видели очи мои:
это был текст заявления, текст.
*
Это было давно, но я не забыл,
не забыл, сейчас ты поймешь почему:
во-первых, почерк.
*
Даже в то время так уже никто не писал:
чернила, перьевая ручка, завитки,
в строчку, с нажимом.
Урок каллиграфии.
Фиолетовые чернила,
как в школьной невыливашке,
белой, с голубой каймою
по верхнему краю.
Во-вторых, текст.
*
Я, Потапов Порфирий,
прошу не хоронить тело
моего злосчастного сына Вадима,
а отдать его тело
в медицинское учреждение
для блага науки.
Подпись:
Проситель Порфирий Потапов.
*
Именно эти слова: злосчастного сына.
Именно это слово: проситель.
*
Вот что видели очи мои под солнцем,
вернее, под белым потолком
ординаторской реанимационного отделения,
в котором Вадим Потапов
скончался от белой горячки.
Видели и не помутились.
*
И еще я видел через окно
согбенную спину
старика Порфирия,
когда он неторопливо
пересекал внутренний дворик.
*
А лица его я не помню,
представляешь, Марина,
у меня прекрасная память на лица,
но его лица я не помню.
*
Зато помню облако в небе
над больничным садом, вернее,
часть облака, затемнявшего часть неба.
Помню край облака, светлый, сияющий.
*
Помню свою уверенность,
в том, что оттуда, сверху,
на Потапова смотрит кто-то еще,
и Потапов чувствует это.
*
Возможно, я ошибался, Марина,
возможно, я ошибался, и все же…
И вот еще, Марина, вот что видели очи мои:
это был текст заявления, текст.
*
Это было давно, но я не забыл,
не забыл, сейчас ты поймешь почему:
во-первых, почерк.
*
Даже в то время так уже никто не писал:
чернила, перьевая ручка, завитки,
в строчку, с нажимом.
Урок каллиграфии.
Фиолетовые чернила,
как в школьной невыливашке,
белой, с голубой каймою
по верхнему краю.
Во-вторых, текст.
*
Я, Потапов Порфирий,
прошу не хоронить тело
моего злосчастного сына Вадима,
а отдать его тело
в медицинское учреждение
для блага науки.
Подпись:
Проситель Порфирий Потапов.
*
Именно эти слова: злосчастного сына.
Именно это слово: проситель.
*
Вот что видели очи мои под солнцем,
вернее, под белым потолком
ординаторской реанимационного отделения,
в котором Вадим Потапов
скончался от белой горячки.
Видели и не помутились.
*
И еще я видел через окно
согбенную спину
старика Порфирия,
когда он неторопливо
пересекал внутренний дворик.
*
А лица его я не помню,
представляешь, Марина,
у меня прекрасная память на лица,
но его лица я не помню.
*
Зато помню облако в небе
над больничным садом, вернее,
часть облака, затемнявшего часть неба.
Помню край облака, светлый, сияющий.
*
Помню свою уверенность,
в том, что оттуда, сверху,
на Потапова смотрит кто-то еще,
и Потапов чувствует это.
*
Возможно, я ошибался, Марина,
возможно, я ошибался, и все же…
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Весь цикл - чудо какое-то.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
как раз напомнили мне,что пора перчитать "Посвящается Ялте" Бродского
no subject
no subject
no subject
no subject
хочу научиться писать таким стилем. хочу)
Марина
no subject
no subject
но в данном случае смысл становится материалом
созидание созидателя
не это ли цель любого живущего?
)