Из жизни древнего человека

***

Лицо питекантропа на суперобложке
увлекательной чехословацкой книжки.
Чехи и словаки в то время ели из общей миски
с помощью общей ложки,
что теперь не сделают ни за какие коврижки.

У чехов и словаков были общие советские танки.
И у всех нас по Дарвину были общие предки.
Предки на зиму закручивали трехлитровые банки.
Томаты и огурцы - хватит до конца пятилетки.

Томаты к стеклу прижимали носы и щечки.
Огурцы смиренно стояли к фаллосу фаллос.
Трехлитровые банки заменяли сельские бочки.
Иногда содержимое банки с треском взрывалось.

Лет через тысячу археолог обнаружит закрутки,
постучит по крышке, словно по днищу
амфоры, вскроет, попробует ради шутки
и увидит, что овощи, как прежде, годятся в пищу.

Что мы, первобытные кроманьонцы постсоветской эры,
сами ели и деток-внуков кормили, перекормили малость
мы считали, что превыше всего размеры
страны и фаллоса - ошибались, как оказалось.



У питекантропа или у неандертальца, кто там
из них двоих, уже не припомню точно,
кисть руки не приспособлена к сложным работам,
лоб узкий, глаза - как щелки, зрачки - как точки.

А кроманьонцев лбы, конечно, намного повыше.
И руки ловчее, глаза гораздо пошире.
И живут они каждый в своей экологической нише,
каждый в своей стране, в своем подсолнечном мире.

Что касается книг издательств "Артия" и "Авиценум",
переведенных на язык танкистов отважных,
их можно купить на книжных развалах по бросовым ценам,
самим почитать и позабавить домашних.

Из жизни древнего человека

***

Лицо питекантропа на суперобложке
увлекательной чехословацкой книжки.
Чехи и словаки в то время ели из общей миски
с помощью общей ложки,
что теперь не сделают ни за какие коврижки.

У чехов и словаков были общие советские танки.
И у всех нас по Дарвину были общие предки.
Предки на зиму закручивали трехлитровые банки.
Томаты и огурцы - хватит до конца пятилетки.

Томаты к стеклу прижимали носы и щечки.
Огурцы смиренно стояли к фаллосу фаллос.
Трехлитровые банки заменяли сельские бочки.
Иногда содержимое банки с треском взрывалось.

Лет через тысячу археолог обнаружит закрутки,
постучит по крышке, словно по днищу
амфоры, вскроет, попробует ради шутки
и увидит, что овощи, как прежде, годятся в пищу.

Что мы, первобытные кроманьонцы постсоветской эры,
сами ели и деток-внуков кормили, перекормили малость
мы считали, что превыше всего размеры
страны и фаллоса - ошибались, как оказалось.



У питекантропа или у неандертальца, кто там
из них двоих, уже не припомню точно,
кисть руки не приспособлена к сложным работам,
лоб узкий, глаза - как щелки, зрачки - как точки.

А кроманьонцев лбы, конечно, намного повыше.
И руки ловчее, глаза гораздо пошире.
И живут они каждый в своей экологической нише,
каждый в своей стране, в своем подсолнечном мире.

Что касается книг издательств "Артия" и "Авиценум",
переведенных на язык танкистов отважных,
их можно купить на книжных развалах по бросовым ценам,
самим почитать и позабавить домашних.

классификация

Идеи бывают:
бредовыми, бредоподобными и сверхценными.
Все остальное - случайные мысли и частные мнения.

классификация

Идеи бывают:
бредовыми, бредоподобными и сверхценными.
Все остальное - случайные мысли и частные мнения.

За что?

*
Она никого не любит,
потому что ее никто не любил.
*
Он никого не любит,
потому что как-то не приходилось.
*
Они проходят мимо большого плаката:
"Иисус тебя любит!"
*
Они читают и думают:
"За что, Господи? За что?".
*
Спасибо, не за что! -
отвечает Иисус.
Вернее - ни за что.

За что?

*
Она никого не любит,
потому что ее никто не любил.
*
Он никого не любит,
потому что как-то не приходилось.
*
Они проходят мимо большого плаката:
"Иисус тебя любит!"
*
Они читают и думают:
"За что, Господи? За что?".
*
Спасибо, не за что! -
отвечает Иисус.
Вернее - ни за что.