там и тогда

В свое время недостаточные знания в области научного коммунизма стоили Люсе красного диплома. Госэкзамен по этой дисциплине она сдала на «хорошо».

Мне в голову пришла идея: написать ректору Университета официальное заявление, ну, типа, в связи с отсутствием научного коммунизма как научной дисциплины, прошу пересмотреть решение государственной комиссии   и выдать мне диплом с отличием.

 

Интересно было бы узнать, что ответит ректор. Вся беда, что на официальный запрос следует дать официальный ответ. Ректор был бы поставлен в тупик. С одной стороны, пересматривать решение ГЭК многолетней давности нельзя. С другой, коммунизм действительно оказался не вполне научным. Какая могла бы быть формулировка?

 

Ну, например: в связи с тем, что  на момент сдачи Вами экзамена, коммунизм еще был научным… входил в программу… определял мировоззрение… считался необходимым для успешной работы преподавателя иностранных языков… отказать.

 

Или написал бы честно: Ну что вы ко мне прицепились?

 

Это только предположение. Не стала Люся писать заявления. Правильно сделала. Она по природе не экспериментатор.

 

А кафедра та самая теперь носит название «Кафедры социальных наук». Тоже красиво.

На самой высокой точке Одессы стоит кирха. Вернее, руины кирхи. Когда-то в ней был органистомТеофиль Рихтер, отец Святослава. Семья органиста жила в пасторском доме, там и родился будущий великий музыкант. Органиста советская власть расстреляла. Пианист не забыл об этом и не приезжал в Одессу с концертами. Для него Одесса осталась городом, где расстреляли отца.

Кирху сначала использовали как спортивный зал. Мой приятель в детстве ходил туда на секцию борьбы.  Потом борьба приняла иной характер. Кирху решили снести. На ее месте должно было быть высотное общежитие. Макет этого чудища показывали одесситам, вероятно, для устрашения. Но вдруг оказалось, что в тогдашней подневольной Одессе существует  архитектурная общественность. Студент конссерватории Юрий Дикий вез петицию в Москву. Молодой Хаим Токман просто сидел перед бульдозером на земле.  . В конце концов дело решил звонок Фурцевой. 

Кирху решили сдлеать органным залом. Ее долго реставрировали. А потом она сгорела - накануне годовщины дня Победы. И уже больше никто не касался прекрасного здания.

Теперь им занимается немецкая лютеранская община. Немцы сделали проект восстановления здания. Собственно, здание будет находиться внутри руин. План его - иной. Бывшая алтарная часть будет пущена под офис, к алтарю будут примыкать туалеты. 

Это раздражает остатки архитектурной общественности. Как так - туалет в здании храма.

Но храм лютеранский, и пусть сами лютеране решают: оскверняют ли святыню .

У иудеев как-то все проще: сходив в туалет, полагается вымыть руки и произнести молитву, благодарящую Бога за то, что Он сотворил полости и отверстия в теле. "Доподлинно известно перед Престолом Твоего величества, что если откроется или закроется одно из них, невозможна будет жизнь.

Что правда ,то правда.

Вчера вечером собрались одесские интеллигенты - в лучшеи и худшем смысле слова. Я был среди них, как говорится, плоть от плоти... Говорили о том, как спасти Одессу. Спасать действительно нужно. Последние годы денег в городе накопилось достаточно, чтобы его разрушить. И построить на его месте что-нибудь шикарнее... Самые старые. милые сердцу дома предназначены к сносу. Так в шестидесятые годы одесситы с энтузиазмом выбрасывали мебель конца девятнадцатого века и замещали ее полированными коробками. 

Лучшие вещи сохранились не у тех, кто имел деньги, а у тех, кто денег НЕ ИМЕЛ.

Конечно, и эти последние  тоже избавились от наследия предков, но на более выгодных условиях.

Этот город умрет от отсутствия вкуса.