там и тогда

*
В темноте все кошки не серы, как говорят, а черны.
И земля черна - жаль, что нет бороны,
чтоб разбить на комья, чтобы зерну потом
прорастать, чтоб во тьме не лежать пластом.

Все шаги известны. Неясен лишь первый шаг.
Рождены все вещи. Но в начале - сотворены.
Тишина колокольным звоном стоит в ушах.
Во мраке словам нет веры, даже если они верны.

*
Во мраке словам нет веры, даже если они верны.
Обман представляется истиной на ярком свету.
Свет замещает правду. Свет не знает вины.
Ложь искусно умеет доказывать правоту.

Ложь межзвездную бездну направляет на нас.
На Марсе вырастут яблони - невелик секрет!
Звездные войны - очереди у касс.
Мы и Космос квиты: точек опоры нет.

*
Мы и Космос квиты: точек опоры нет.
Это к лучшему - некуда упереть рычаг.
Землю можно перевернуть - говорил Архимед.
Странно, никто не слышит угрозы в этих речах.

Странно - никто не чувствует плохо скрытый подвох.
все ждут окончания времени, но никто не помнит примет.
Века скрипят, не хуже тяжелых подвод.
Не зацепишься за орбиты иных планет.

*
Не зацепишься за орбиты иных планет.
Не заполнишь пространство рокотом космических кораблей.
Бесконечна песня - припев сменяет куплет,
слова - все те же, только мотив - наглей.

Раньше Космос пленял человека каторжною тоской.
С восхищением в телескоп поглядывал книгочей.
А теперь - гармония сфер - гитарный аккорд воровской.
Космос наш на копейку, на рубль - ничей.

*
Космос наш на копейку, на рубль - ничей.
Космос - вечный скиталец, по-нашему - вечный жид.
Это яснее в пору летних звездных ночей.
Вроде, никто не гонится, а он - кружит и кружит.

В декабре веселей - загорается Рождественская Звезда.
В каждом доме елочка в сияньи цветных лучей.
Бог построил церковь и теперь нас зовет туда.
Космос - Божий. В церкви - мерцанье свечей.

*
Космос - Божий. В церкви - мерцанье свечей.
Звенят на кадиле круглые бубенцы.
Ладан застит глаза. Рождественских калачей
не сосчитать - ликуйте, Святые Отцы!

На паперти нищий растягивает баян.
В алтаре Христос - на все вопросы ответ.
По Китаю ходит сладкая парочка - Инь и Ян.
В миру - электричество. Яркий искусственный свет.

*
В миру - электричество. Яркий искусственный свет.
В каждом доме наводит порчу цветной экран.
Поручик, возьмите гитару, налейте вина, корнет,
придуши свободу, тиран, обопрись на костыль, ветеран!

Богородице, Дево, радуйся, Путина прогони!
Три девицы танцуют в Храме - гудит рунет.
Прокурор назначает годы. Осужденный считает дни.
Вроде земля тверда, а точки опоры нет.

*
Вроде земля тверда, а точки опоры нет.
Космос смеется над нами, разбегаясь во все времена.
Товарищ Гагарин! Мне было одиннадцать лет.
Я был позором семьи. А тобою гордилась страна.

Ты вылетел за пределы, что очертил Ньютон.
Если Космос за нас, то кто же на ны?
Жаль, что нас темнота обступила со все сторон.
В темноте все кошки не серы, как говорят, а черны.

***
В темноте все кошки не серы, как говорят, а черны.
Во мраке словам нет веры, даже если они верны.
Мы и Космос квиты: точек опоры нет.
Не зацепишься за орбиты иных планет.

Космос наш на копейку, на рубль - ничей.
Космос - Божий. В церкви - мерцанье свечей.
В миру - электричество. Яркий искусственный свет.
Вроде земля тверда, а точки опоры нет.

***
Утром теряешь обрывки снов, как платан – листву.
Серый рассвет очерчивает окно.
Хвала эволюции – научному божеству.
Честь или Слава Творцу? Но Ему все одно.

Все сегодня в темном и теплом – становится холодней.
Не разберешь, кто барин, кто простолюдин.
Мимо тебя проходит цепочка осенних дней.
Пытаешься удержать – да куда там! Стоишь один.

***
Пытаешься удержать – да куда там! Стоишь один.
Две вечности немоты, что впереди, что за спиной.
Тем и хорош мужчина, что не скрывает седин,
сутулой спины и груди шерстяной.

У тебя под плащом осталась крупица тепла.
Повторяй за мной: я знаю, зачем живу.
Река сновидений сюжетами истекла.
Постепенно вступает в права происходящее наяву.

***
Постепенно вступает в права происходящее наяву:
Луна раскололась надвое и изменила цвет.
Статуя Церетели, упав, сокрушила Москву.
Осталась одна стена и рядом с ней - минарет.

Молитвенный коврик на брусчатке простерт.
Зовет на молитву птиц заоблачный муэдзин.
Последний неверный с лица Поднебесной стерт.
Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.

***

Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.
Послушание, а не господство возвышает трудяг.
Очередь заползает в продовольственный магазин.
Гастрономия – чипсы. Бакалея – шмурдяк.

Ты получаешься крайний. Не бойся: я – за тобой.
Раньше была закуска, остался химический снек.
Если с вечера выпил, значит – завтра в запой.
Если с утра тишина, значит - выпал глубокий снег.

***
Если с утра тишина, значит - выпал глубокий снег.
Протаптываешь тропу – не разойтись двоим.
встречаешь судьбу - не знаешь, что делать с ней.
Разгребаешь завал – все равно, что смываешь грим

Смываешь грим, обнажаешь кожный покров.
Тянешь песню, как тянут жребий – что нам суждено?
Вот и выпал тебе худший из Божьих даров.
или сам ты выпал, но это почти все равно.

****

Или сам ты выпал? Но это – почти все равно.
Физзарядка – ноги вместе, а души – врозь.
Разве только хором и за столом, как когда-то в кино
поешь «кто-то с горочки» или «мороз не морозь».

Для чего стучаться к шестипалой неправде в избу?
Для чего проситься к промерзшей земле на ночлег?
Что нам юная дева со звездою во лбу?
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?

***
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?
Что нам город небесный – двенадцать ворот?
Что нам чужая земля да турецкий брег?
Нам и своей-то не жаль, ни полей, ни лесов, ни болот,

Ни братьев меньших овец, ни товарищей брянских волков,
Ни мельканья событий, словно в немом кино.
Чтоб покорить себя не нужно пехотных полков.
Чтобы познать себя – не нужно смотреть в окно.

***
Чтобы познать себя – не нужно смотреть в окно.
Ни изнутри, когда за окном светло,
ни из внешней тьмы, когда из комнаты освещено,
ибо зима на пороге и запотело стекло.

Продыши, проверти глазок размером в пятак
в заоблачный мир, в алтарную синеву,
в подводное царство или в подземный мрак…
Утром теряешь обрывки снов, как платан - листву

***
Утром теряешь обрывки снов, как платан - листву.
Пытаешься удержать - да куда там! Стоишь один,
постепенно вступает в права происходящее наяву.
Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.

Если с утра - тишина, значит выпал глубокий снег,
или сам ты выпал, но это почти все равно.
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?
Чтобы познать себя, не нужно смотреть в окно.

***

Небеса прогибаются под тяжестью чьих-то стоп.
И земля сотрясается - кто-то ворочается в глубине.
Тот, кто наверху хозяин, тот, кто внизу - холоп,
но их имена пока неизвестны мне.

Мы мало что знаем. Чего добился Адам,
познавший разницу между злом и добром?
Пути неисповедимы - мы судим о них по следам.
А вот шаги беззвучны, но лучше б гремел гром.

***
А вот шаги - беззвучны, но лучше б гремел гром,
лучше б вода из тучи потоком текла.
Боролся Иаков с ангелом и остался с больным бедром.
А мы - с неподвижным сердцем, хорошо, что душа - тепла.

Цивилизация - дело огромных городских площадей.
Революция - дело кипящих на площадях толп.
Мы шли за вождями ради чужих безумных идей.
Лучше бы нас уводил в неизвестность огненный столп.

***
Лучше бы нас уводил в неизвестность огненный столп.
Лучше бы манна сыпалась нам с небес.
Мы пекли бы лепешки и ангелов приглашали за общий стол,
и ангелы ели бы с нами, и обретали вес.

Обретали бы вес, кости и мягкую плоть.
Хвастались бы друг перед другом золотом и серебром.
Мы, сгибаясь, несем проклятие, хоть
лучше бы нам нести узлы с нажитым добром.

***

Лучше бы нам нести узлы с нажитым добром.
Были бы беженцы, стали бы - пришлецы.
Аэропланы бы нас доставляли на аэродром
обетованной земли, о которой мечтали отцы.

На исторической Родине мы б изучали язык,
на котором пророки говорили с безумной братвой.
Но мы остались в изгнании. Тяжесть, к которой привык,
легче, чем тяжесть угрюмой памяти родовой.

***

Легче, чем тяжесть угрюмой памяти родовой.
Резали наших отцов, насиловали матерей.
Говорил палач - простите, но я - рядовой.
Я выполнял приказ, я невинен, что ты - еврей.

Мне сказали, что ты пьешь кровь наших сынов,
и я поверил - вера пришла сама.
Нести всю жизнь иллюзии темных снов
легче, чем тяжесть труждающегося ума.

***
Легче, чем тяжесть труждающего ума,
проще, чем совесть, выедающая изнутри.
Ты идешь напрямик. Вокруг сгущается тьма
и говорит: "ходи во мне, вокруг не смотри.

Мне известно твое терпение и строптивость твоя.
Мне известны зоркость твоя и разум пытливый твой.
Я знаю, что горечь подневольного бытия
горше, чем кровь, застывающая в полости ротовой."

***
Горше, чем кровь, застывающая в полости ротовой,
зажатые между зубами невысказанные слова.
С огнеметом-мечом стоит у врат постовой.
На мельнице судеб вращаются каменные жернова.

Нехитрое дело мУку перемолоть в муКу.
Испечем хлеба, построим райские терема.
Но вечное счастье на нашем коротком веку
бессмысленнее чем горе, полученное задарма.

***

Бессмысленнее, чем горе, полученное задарма -
награда за долгие бессмысленные труды.
На книжных полках впритирку стоят тома
написанные мудрецами, не брившими бороды.

Ничего нечистого они не держали в руках.
Избегали совета безбожных, и грешных, лукавых троп.
Никогда не смотри наверх - потому что увидишь, как
небеса прогибаются под тяжестью чьих-то стоп.

***
Небеса прогибаются под тяжестью чьих-то стоп.
А вот шаги беззвучны, а лучше б гремел гром.
Лучше бы нас уводил в неизвестность огненный столп.
Лучше бы нам нести узлы с нажитым добром.

Легче, чем тяжесть угрюмой памяти родовой.
Легче, чем груз труждающегося ума.
Горше, чем кровь, застывающая в полости ротовой.
Бессмысленнее чем горе, полученное задарма.