verses

Софиевский парк

В старых парках строили искуственные руины:
не хватало терпения дождаться, когда
все рухнет и зарастет, и слой буроватой тины
покроет песчаное дно пруда.

И зеркальные карпы состарятся, и лениво
будут двигать жабрами у поверхности. Ты
скрючишься на скамейке, какое-то чтиво
держа перед глазами. Карпы круглые рты,

украшенные плотными усиками, поднимают
над поверхностью, воздух глотают, потом опять
вглубь. Рассказал бы им. Но они понимают
не больше чем сам ты способен понять.

И ты говоришь сам себе, а кому еще, шевелишь губами
не хуже зеркального карпа. Мысли плетут
тонкую сеть. Птицы с покатыми лбами
горбятся на ветвях. Что происходит тут,

где все преднамеренно рушится вот уже двести
лет, где ложногреческий мрамор и сумрак аллей,
мостик, беседка, плакучая ива, и все это вместе
шепчет: других не жалел – себя не жалей.

Нашел чем нас удивить! Одышка в покое?
В глазах темнеет? Сердце частит?.

Поздно ли, рано ли, а совершишь такое,
чего тебе уже никто не простит.

(2008)

verses

Софиевский парк

В старых парках строили искуственные руины:
не хватало терпения дождаться, когда
все рухнет и зарастет, и слой буроватой тины
покроет песчаное дно пруда.

И зеркальные карпы состарятся, и лениво
будут двигать жабрами у поверхности. Ты
скрючишься на скамейке, какое-то чтиво
держа перед глазами. Карпы круглые рты,

украшенные плотными усиками, поднимают
над поверхностью, воздух глотают, потом опять
вглубь. Рассказал бы им. Но они понимают
не больше чем сам ты способен понять.

И ты говоришь сам себе, а кому еще, шевелишь губами
не хуже зеркального карпа. Мысли плетут
тонкую сеть. Птицы с покатыми лбами
горбятся на ветвях. Что происходит тут,

где все преднамеренно рушится вот уже двести
лет, где ложногреческий мрамор и сумрак аллей,
мостик, беседка, плакучая ива, и все это вместе
шепчет: других не жалел – себя не жалей.

Нашел чем нас удивить! Одышка в покое?
В глазах темнеет? Сердце частит?.

Поздно ли, рано ли, а совершишь такое,
чего тебе уже никто не простит.

(2008)

Инструкция

***

Главное помнить - вновь избранный Президент существовал всегда,
до начала времен, до вод и земли, до света и тьмы.
Он сам был светом и тьмой. Он - суша и он - вода,
он - твердь небесная. Помним ли это мы?

Помним ли мы, что он - орудье труда
в руках Создателя, он вывел жизнь из тюрьмы?

Помним ли мы, что заместители клубятся вокруг,
подобно ангелам, и охрана всегда начеку?
Что циркуляры его исцеляют всякий недуг,
а данная им пощечина украшает щеку?
Он бодрствовал, когда Создатель вкушал досуг.
Он вечность видал-перевидал на своем веку.


На нем, как на столпе утверждены небеса.
С подписью и печатью, свыше утверждены.
Ему рокочут моря, ему шелестят леса,
им умерщвлен Дракон и демоны побеждены.

Мы б отдали ему душу, как отдали голоса.
Но имеющим душу въезд воспрещен в пределы нашей страны.

Инструкция

***

Главное помнить - вновь избранный Президент существовал всегда,
до начала времен, до вод и земли, до света и тьмы.
Он сам был светом и тьмой. Он - суша и он - вода,
он - твердь небесная. Помним ли это мы?

Помним ли мы, что он - орудье труда
в руках Создателя, он вывел жизнь из тюрьмы?

Помним ли мы, что заместители клубятся вокруг,
подобно ангелам, и охрана всегда начеку?
Что циркуляры его исцеляют всякий недуг,
а данная им пощечина украшает щеку?
Он бодрствовал, когда Создатель вкушал досуг.
Он вечность видал-перевидал на своем веку.


На нем, как на столпе утверждены небеса.
С подписью и печатью, свыше утверждены.
Ему рокочут моря, ему шелестят леса,
им умерщвлен Дракон и демоны побеждены.

Мы б отдали ему душу, как отдали голоса.
Но имеющим душу въезд воспрещен в пределы нашей страны.