Почти сонет
Декабрь. Хрущевка. Третий этаж.
Мама склонилась над колыбелью.
И где тот - зимний пейзаж,
где мороз и сугробы с метелью?
Где партия с недостижимой целью,
и продуктовый ажиотаж?
Где очереди, впадавшие в раж,
где спальня с незастланною постелью?
Вот все это в памяти как вчера,
вот фотографии в старом альбоме,
вот дипломы ненужные и паспорта.
Долгие зимние вечера.
Погода тепла. Запустение в доме.
А что на душе? Не понять ни черта.
Декабрь. Хрущевка. Третий этаж.
Мама склонилась над колыбелью.
И где тот - зимний пейзаж,
где мороз и сугробы с метелью?
Где партия с недостижимой целью,
и продуктовый ажиотаж?
Где очереди, впадавшие в раж,
где спальня с незастланною постелью?
Вот все это в памяти как вчера,
вот фотографии в старом альбоме,
вот дипломы ненужные и паспорта.
Долгие зимние вечера.
Погода тепла. Запустение в доме.
А что на душе? Не понять ни черта.