verses

***
ангел смерти с неофициальным визитом
появляется в мире голодном чаще чем в мире сытом
так говорит статистика журналистика повторяет
в пьяном краю человек живет и керяет
рюмка за рюмкой или стакан за стаканом
весело быть алкоголиком еще веселей наркоманом
реальность мутится и стелется перед глазами туманом
в этом тумане видишь булочную и бакалею
подойди ко мне пес бездомный я тебя пожалею
дам тебе две сосиски буду пить без закуски
нетрезвые мысли двустворчаты как моллюски
мозги как чемодан что ни вези там
к тебе прилетит товарищ с неофициальным визитом.

verses

***
Неважно откуда ты изгнан, важней - куда.
На рекАх Вавилона от наших слез солона вода.
Но рыбы выжили, и раки зимуют на дне.
Передают привет Иорданской родне.
Осмотрись на земле изгнания. коренных потесни,
обживись, состарься и спокойно усни.
Вавилонская башня рухнула, и разрушен Господень Храм.
Но дымятся горы, если Господь прикоснется к горам,
обращается вспять течение языческих рек,
вытесняет аборигенов пришелец, чужой человек.
Сокрушает родных богов ими завезенный Бог.
Нужно вернуть изгнанников - таков печальный итог.
Как караван верблюжий идет веков череда.
Неважно, откуда тебя возвращают, важней - куда.

***
Где-то стреляют, но далеко отсюда,
где-то гремит канонада, а на кухне гремит посуда.
Где-то кровь течет, и гноится сквозная рана,
а на кухне вода течет из ржавого крана.
Если кто-то погибнет, то это всегда - где-то,
а у нас пляжное море летним солнцем согрето.
а у нас сияет тело сквозь щели пляжной
раздевалки, и все квартиры в бетонной многоэтажной
коробке сдаются посуточно с правом на отдых летний.
Дева нагая идет, прикрываясь соседской сплетней.
Кто сидит в окопе, кто отдыхает в Европе,
кто подает на стол отварную картошку в укропе.
Чем ближе к нам, тем сытнее, жмемся друг к дружке плотнее,
Чем дальше от нас - тем опаснее, тем больнее.
Чем дальше от нас - тем больнее, чем ближе к нам - тем поболе.
Катится шар, пересекая бильярдное минное поле.

***
с кем перекинуться в карты с кем перемолвиться словом
о мире новом в нашем краю суровом
о китайском шелке о продуктах в черной кошелке
о красивой телке развратнице комсомолке
ни с кем не сыграешь в карты не скажешь доброго слова
и развратная комсломолка развалившаяся корова
и продукты носишь домой в пластиковом пакете
спрашиваешь как дети а дети давно не дети
стоишь с обличьем барана перед вратами ада
думаешь был достойным обреченного стада
нога к ноге плечом к плечу состригали шерсть на продажу
жили были старик со старухой старуха пряла свою пряжу