заметки

Казарма

Одним из проявлений особого отношения к одесситам у полковника К-ва был обычай ставить одесситов на круглосуточные праздничные дежурства по казарме. То есть - все пей-гуляй, а одессит - не гуляй, а просто - пей.

Мне и коллеге поставили дежурство на 7-8 ноября. Не Бог весть какой праздник, но мы привыкли отмечать его в компании тостом: "За столетие советской власти, чтобы мы все до него дожили, а она - нет". А теперь мне предстояло провести двое суток с условным коллегой. Условным потому. что он давно (или никогда) не работал врачом. По-моему он служил по телевизионной части. Не уверен. Но вот пил коллега добросовестно.

Заступал я на дежурство с дипломатом в руке. В дипломате лежала бутылка водки, бутылка коньяку и две бутылки красного сухого. Там же лежала книга Пруста "По направлению к Свану". Мой коллега принес три бутылки водки.

Следует сказать, что ребята из компании меня пожалели. Где-то с пяти вечера они приходили поочередно и мы пропускали по рюмочке-другой. Они пили из жалости ко мне, а я - от безвыходности из казармы.

Мой коллега звонил своей девушке. Он был весьма циничен. Девушка сообщила ему, что у нее критические дни. Коллега прямо сказал, что у нее есть и иные отверстия в теле. Как выяснится позднее, девушка пришла, но поздно и напрасно.

Я позвонил Анне. У нас намечались отношения. Я не был циничен, а скорее - нежен. Анна сказала, что придет. Я отправился встречать ее на троллейбусную остановку. Но Анна никогда не славилась пунктуальностью. Я ждал ее долго. Мимо меня проезжали троллейбусы. Люди смотрели в окна - мне казалось, что все глядят на меня. Один и впрямь глядел на меня и весело смеялся - это был проректор медина профессор Ц. Я в военной форме смотрелся не лучшим образом.
Наконец Анна прибыла и мы отправились в казарму. У входа ползал кто-то в зеленом. Это был мой товарищ по несчастью. Мы с Анной взяли его под руки и кое как довели до кабинета все того же полковника К-ва. В кабинете царил хаос. Мой коллега еще не утратил рвотного рефлекса на передозировку спиртного....
Тут-то и пришла девушка моего коллеги. И я увидел, что значит иметь опыт жизни с алкоголиком. За пять минут девушка управилась с уборкой, за которую мы с Анной не знали как и взяться. Тряпка, ведро и швабра как будто бы материализовались из ничего и опять растворились в воздухе.

Я его уведу - сказала девушка. Нечего ему тут делать.
У тебя ему тоже нечего делать - сказала Анна.
Все равно - сказала девушка и начала буквально выволакивать коллегу из кабинета. Он посмотрел на меня тусклым взглядом и сказал: Ты меня отпускаешь? (так спрашивают "Ты меня уважаешь?".
Лейтенант Н.! Можете идти. - по-военному отчеканил я. Но мой коллега не мог идти и уже меня не слышал... Все же девушка справилась и с этой задачей. Мы с Анной остались одни. Где-то час мы читали друг другу стихи. Потом Анне это надоело.
-Можешь снять свои звезды! - сказала она.

Проснулся я у Анны дома. Она спала. За окном было светло. На часах было около девяти утра. Казарма всю ночь простояла открытая и пустая.
Как же было ей, казарме, тоскливо и одиноко!
Мы вызвали по телефону такси. К десяти я уже был на боевом посту. Все двери были открыты. Но никто не воспользовался этим. И комиссия, которой стращал нас полковник, не приходила.
Я лег на койку с прогибающимся матрацем и взялся за Пруста. На моей груди стояла эмалированная кружка с красным сухим. Я читал, но буквы сливались, строки куда-то плыли и я уплывал вместе с ними....
На этом историю можно было закончить, но....
Через неделю полковник К-в перед строем объявил нам благодарность за отличное несение дежурства. И мы рассмеялись. Так бывает. Это была разновидность истерики, мы никак не могли остановиться. Меня буквально трясло от хохота. Через час мы были вызваны в кабинет, который мой коллега так испакостил, а его девушка так оперативно убрала.
Попав в знакомую обстановку, мы опять начали безудержно хохотать. Полковник улыбнулся. Ну, что там у вас было - сказал он. только пьянство и б...ство или что-то еще?
Мой коллега отчеканил: Никак нет! Только пьянство и б...ство.
Не верю! - сказал полковник, - пьянство и б..ство вещи обыкновенные. Тут не над чем смеяться! Было что-то еще!
Товарищ полковник! - сказал коллега, - ну сами подумайте, разве бывает в мире что-то кроме пьянства и б...ства?
И полковник не нашелся что ответить, только рукой махнул. И потом характеристики нам написал....

заметки

Приходилось мне видеть открытки царского времени, отправленные в советское время - с замаранным царским орлом. Приходилось мне видеть открытки военного времени, отправленные с оккупированных территорий, с замаранным советским гербом. Приходилось мне видеть и плиту из древнего Египта, со сбитым именем фараона - наследник позаботился.

Природа человека меняется. Но не очень.

*
Одиночный графоман жалок, он заслуживает сочувствия. Объединение графоманов - опасно, а идеологизированное объединение графоманов - смертельно опасно для литературы.

*

Чем обширнее центральная площадь города, тем вероятнее, что на ней будут происходить драматические и даже трагические события.

"есть развернуться где на воле".