borkhers | Записки психиатра (Reply)

*
Итак, в лабораторию Института мозга я попадал только к концу рабочего дня, когда осмотр больных в реанимации и неврологические консультации по всей больнице уже завершались. Там же я и ночевал во время ночных дежурств.
Иногда при возвращении в лабораторию меня ждали весьма неприятные сюрпризы. До сих пор помню, как, зайдя в коридор, я обнаружил на столике рядом с входом в мою комнату два кошачьих трупа с пустыми глазами и вскрытыми черепами, из которых был извлечен кошачий мозг. В., сидевшая в лаборатории, была вне себя. Сволочь Л.! - сказала она - пусть бы хоть прибирал за собой!
*
Л. не сидел у компа и не играл в тетрис. Он работал. Нейрофизиолог есть нейрофизиолог - ничего хорошего коты ждать от него не могли. Огромный, тучный, Л. охотился за четвероногими по всей территории больницы. Суть его экспериментов была в том, что он собирался смоделировать шизофренический процесс у кошек. Понимаешь, - говорил он, вызывать психоз у кошки не проблема! Проблема запустить шизофренический процесс!
*
Шизофрению иногда вежливо называли "процессуальным заболеванием". Имея в виду то, что болезнь разворачивается во времени, имеет некий внутренний ритм и специфический дефект психики в финале. Л. произносил слово "процесс" с особой важностью. Помню фото, которые он показывал на заседании научного общества - искалеченные им коты демонстрировали состояния страха, возбуждения, а также скованности, напоминавшей знаменитую шизофреническую кататонию. Но "запустить процесс" Л. не удалось. И замечательно, что не удалось. Ибо он часто намекал на то, что работает по заданию органов КГБ. По крайней мере органы были весьма заинтересованы результатами его работы. Не менее живо интересовался результатами его работы и я. Мы достаточно хорошо представляли себе, что могло бы случиться, если бы КГБ получил простой и надежный способ превратить своего клиента в психа. Если бы работа Л. содержала в себе хоть намек на успех - о ней немедленно узнали бы наши товарищи в Москве, а от них информация пошла бы дальше. Но даже моих скудных знаний было достаточно для того, чтобы понять всю тщетность его усилий. С этим могла сравниться только попытка сфотографировать галлюцинации на глазном дне больного. Это, кстати, тоже делалось, но в другой лаборатории.
*
Вещество, которое Л. тогда использовал, сейчас свободно продается в качестве пищевой добавки (до медицинского препарата оно пока не дотягивает), его можно применять в качестве легкого снотворного, но даже в этой вполне невинной роли оно не всегда эффективно. Л. продолжает работать - он, как и я, немолод, и наша карьера близка к завершению. Роль Шарикова наскучила ему, и последние двадцать лет коты могут спокойно пробегать мимо него и даже лежать и вылизываться на травке. У котов нет исторической памяти...

*
Однажды в лаборатории Л. появилось замечательное пушистое создание, которое Л. начал безжалостно готовить к финальному эксперименту. Но дрогнуло сердце терапевта больницы Леночки Ф., и она вырвала Машку из когтей ученого и свезла ее к себе на дачу. Между тем Машка оказалась весьма потентным котом, и в то же лето наводнила котятами всю округу. Вероятно, она принадлежала к породе "норвежский лесной". Неспособность великого палача кошек различить пол животного была долго притчей во языцех.
Гораздо позднее я прочитал притчу о даосском мудреце, который присоветовал императору гнедую кобылу под маркой вороного жеребца. Гнев императора умерил другой даосский мудрец, объяснивший, что значение имеет не пол и масть животного, но его внутренняя сущность. Кобыла и впрямь оказалась "лучшим конем Поднебесной".

Но Л. был кем угодно, только не даосским мудрецом.

*
С Л. у меня связано одно незабываемое впечатление. Он одно время увлекся рисованием. Рисовал он, подражая художнику Коле Новикову, о котором речь впереди. Трудно было вообразить что либо мрачнее рисунков Коли. Но рисунки Л. обладали именно этим свойством Л. подарил мне рисунок, сделанный черной краской на белой дверце от больничной прикроватной тумбочки. Картинка изображала дорогу к храму, вымощенную человеческими головами. По этой дороге шел - спиной к зрителю - черный человек в ковбойской шляпе. Я уже работал тогда в университете и, среди прочих предметов, преподавал политическую психологию. А посему картинка показалась мне подходящей, и я поставил ее (именно поставил, а не повесил, вбить гвоздь в стену моего кабинета невозможно) на шкаф.

И вот, вернувшись после летнего отпуска, я взглянул на картинку и вздрогнул. Черный человек исчез! Все было на месте: храм, небо, дорога из человеческих голов. Но никто не шел навстречу заре по головам людей!

Чудо имело естественное объяснение, вероятно, Л. нарисовал черного ковбоя фломастером, и краска не выдержала прямых солнечных лучей. От фигуры не осталось и следа.

Яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня! - поется в псалме. Мне кажется, что то же самое случилось и в политической жизни. Человек, идущий по головам исчез. Но головы по прежнему готовы, чтобы по ним прошел другой черный ковбой....
*
А довести своих клиентов до психоза КГБ мог и без всяких веществ. Об этом - далее.