новейшая история средневековья

***

Если стремишься к Богу, тело само по себе
Удлиняется и сужается. В постоянной борьбе
плоти и духа черты заостряются. Глаз нам
не велено поднимать, чтобы не быть соблазном,
и себя поберечь. Упругие, нежные груди
(если вы – девушка) теряются в складках платья.
Страшный Суд (сия же последняя буди! Буди!)
в облаках раскрывает свои объятья.
Пастырь добрый овечку кладет на плечи.
Не плачь! Время ранит, а вечность – лечит.

Все это так, но легкий изгиб бедра,
выставленная чуть вперед нога,
улыбка, мелькнувшая на мгновенье,
говорят о том, что на белых ризах добра
можно найти отпечатки пальцев врага.
Тебе понравилось прикосновенье.

И тогда остается сделать последний шаг.
Превратиться в скульптуру. Напоминающие лягушат
ангелы держат герб. Властители в нишах
похожи на нищих духом. Или просто – на нищих.

И ты – среди них. В углубленьи последней стены
последнего храма в стране. Верней – в осколке страны.

новейшая история средневековья

***

Если стремишься к Богу, тело само по себе
Удлиняется и сужается. В постоянной борьбе
плоти и духа черты заостряются. Глаз нам
не велено поднимать, чтобы не быть соблазном,
и себя поберечь. Упругие, нежные груди
(если вы – девушка) теряются в складках платья.
Страшный Суд (сия же последняя буди! Буди!)
в облаках раскрывает свои объятья.
Пастырь добрый овечку кладет на плечи.
Не плачь! Время ранит, а вечность – лечит.

Все это так, но легкий изгиб бедра,
выставленная чуть вперед нога,
улыбка, мелькнувшая на мгновенье,
говорят о том, что на белых ризах добра
можно найти отпечатки пальцев врага.
Тебе понравилось прикосновенье.

И тогда остается сделать последний шаг.
Превратиться в скульптуру. Напоминающие лягушат
ангелы держат герб. Властители в нишах
похожи на нищих духом. Или просто – на нищих.

И ты – среди них. В углубленьи последней стены
последнего храма в стране. Верней – в осколке страны.

Памяти семидесятых

Мой друг Х. был исключен из института с подачи КГБ за публичное исполнение на одесской свадьбе песенки: "Если в кране нет воды, воду выпили..." "Присутствующие на свадьбе стукачи резко оживились, - печально шутил друг, они эту песенку раньше слышали только в записи на протоколы". Несколько лет спустя другу предложили восстановиться, в обмен на определенный вид услуг. И друг не устоял, подписал бумагу. После чего честно предупредил нас, чтобы в его присутствии мы держали язык за зубами, иначе... - А ты не можешь просто промолчать и ничего не сообщать им? - Не могу. Вдруг еще кто-то сообщит и они поймут, что я не работаю. Тогда - конец. Вкоре он уехал из города. Удалось ли ему "оборвать хвост", или его нашли и по новому месту жительства?

Логика оперативника ясна: твой близкий друг рассказал о тебе, ты можешь рассказать о нем. "Ничего не говори" - учила безымянная самиздатовская инструкция, - они ничего не знают, но даже если и знают , им все еще нужно доказывать, переводить с языка неофициальных информаций на язык протоколов. Не будь переводчиком! Доказать для них - труднее, чем узнать"

- Я не понимаю, почему вы отказываетесь говорить. Мы ведь просим только о том, чтобы вы помогли нам понять, что за люди ваши друзья. Вот посмотрите: Л. ведет настоящую двойную жизнь. - Ничего об этом не знаю. Л. - прекрасный профессионал, очень много работает, занимается наукой. Думаю, у него просто нет времени на двойную жизнь. - А его связь с Н. при живой-то жене? А еще в храм похаживает. - Ничего об этом не знаю. - Но вы же с ними в одной компании за столом сидите! - Не помню. -
У нас с вами много общего... У нас с вами даже жены - из Белоруссии, из одного местечка, из Речиц. - Вот тут уж вы
ошиблись. Моя жена и впрямь из Белорусии, но из Добруша. А из Речиц - жена доктора К., который недавно расспрашивал меня о семье. Не по вашему ли заказу? Дальше крик: Он подготовлен! Он подготовлен! Я говорил, он - подготовлен!

Памяти семидесятых

Мой друг Х. был исключен из института с подачи КГБ за публичное исполнение на одесской свадьбе песенки: "Если в кране нет воды, воду выпили..." "Присутствующие на свадьбе стукачи резко оживились, - печально шутил друг, они эту песенку раньше слышали только в записи на протоколы". Несколько лет спустя другу предложили восстановиться, в обмен на определенный вид услуг. И друг не устоял, подписал бумагу. После чего честно предупредил нас, чтобы в его присутствии мы держали язык за зубами, иначе... - А ты не можешь просто промолчать и ничего не сообщать им? - Не могу. Вдруг еще кто-то сообщит и они поймут, что я не работаю. Тогда - конец. Вкоре он уехал из города. Удалось ли ему "оборвать хвост", или его нашли и по новому месту жительства?

Логика оперативника ясна: твой близкий друг рассказал о тебе, ты можешь рассказать о нем. "Ничего не говори" - учила безымянная самиздатовская инструкция, - они ничего не знают, но даже если и знают , им все еще нужно доказывать, переводить с языка неофициальных информаций на язык протоколов. Не будь переводчиком! Доказать для них - труднее, чем узнать"

- Я не понимаю, почему вы отказываетесь говорить. Мы ведь просим только о том, чтобы вы помогли нам понять, что за люди ваши друзья. Вот посмотрите: Л. ведет настоящую двойную жизнь. - Ничего об этом не знаю. Л. - прекрасный профессионал, очень много работает, занимается наукой. Думаю, у него просто нет времени на двойную жизнь. - А его связь с Н. при живой-то жене? А еще в храм похаживает. - Ничего об этом не знаю. - Но вы же с ними в одной компании за столом сидите! - Не помню. -
У нас с вами много общего... У нас с вами даже жены - из Белоруссии, из одного местечка, из Речиц. - Вот тут уж вы
ошиблись. Моя жена и впрямь из Белорусии, но из Добруша. А из Речиц - жена доктора К., который недавно расспрашивал меня о семье. Не по вашему ли заказу? Дальше крик: Он подготовлен! Он подготовлен! Я говорил, он - подготовлен!