verses

***

Ночью какая-то тварь терлась об угол сруба,
оставила клочья шерсти, серой, седой, жесткой.
А хозяин спал непробудно – на автопилоте из клуба
пришел, завалился, проснулся, тоже покрытый шерсткой.
Треугольная ранка на шее, похоже, от зуба,
такого, который у самого за ночь вырос. Бороздкой
тянется след, кровь непрерывно стекает,
капает на пол и исчезает бесследно. Кто скажет,
сколько уже пролилось, сколько осталось в жилах.
Встал. Шатается. Что-то изнутри подступает
под самое горло. Стоит бедолага, лыка не вяжет,
и дышит, вроде, и сердце бьется, а жить не в силах.

verses

***

Ночью какая-то тварь терлась об угол сруба,
оставила клочья шерсти, серой, седой, жесткой.
А хозяин спал непробудно – на автопилоте из клуба
пришел, завалился, проснулся, тоже покрытый шерсткой.
Треугольная ранка на шее, похоже, от зуба,
такого, который у самого за ночь вырос. Бороздкой
тянется след, кровь непрерывно стекает,
капает на пол и исчезает бесследно. Кто скажет,
сколько уже пролилось, сколько осталось в жилах.
Встал. Шатается. Что-то изнутри подступает
под самое горло. Стоит бедолага, лыка не вяжет,
и дышит, вроде, и сердце бьется, а жить не в силах.