***
Ряженые на ходулях и в масках,
размалеванных белым, черным и красным.
Обилие шпаг и сабель дамасских
делает вечер небезопасным.
В полом посохе прячет слепой калека
тонкий стилет. Калека – опытный воин.
Собор на площади строят четыре века.
Так и стоит, не достроен.
Хор доносится издалёка:
«Господи, я не достоин
кары Твоей и любви». Заря горит- не сгорает.
Старухи сидят на балконах, на низких стульях.
Никто никого не любит. Никто никого не карает.
В размалеванных масках идут к погибели на ходулях.
Ряженые на ходулях и в масках,
размалеванных белым, черным и красным.
Обилие шпаг и сабель дамасских
делает вечер небезопасным.
В полом посохе прячет слепой калека
тонкий стилет. Калека – опытный воин.
Собор на площади строят четыре века.
Так и стоит, не достроен.
Хор доносится издалёка:
«Господи, я не достоин
кары Твоей и любви». Заря горит- не сгорает.
Старухи сидят на балконах, на низких стульях.
Никто никого не любит. Никто никого не карает.
В размалеванных масках идут к погибели на ходулях.