verses

***

Уже не слышишь хода стенных
часов. Подкручивая пружину,
ощущаешь толчкообразное сопротивление,
но нет характерных щелчков.

Не узнаешь голосов
любимых певиц, хотя мелодии песен
узнаются легко, и, если держать
в руках конверт от пластинки, то голос
опять становится узнаваем:
зрение помогает слуху.
Впрочем, и зрение тоже.
Вот она сидит,
показывает тебе какую-то мелочь,
говорит: ну, разве ты не видишь?
И что ответить?
Да-да теперь я вижу!
Неправда, не видишь, но так оно легче.

Не объяснишь же ей, что ты в полном порядке,
просто мир теряет четкость
и крадется почти беззвучно.

Хуже в церкви. Где-то минут через сорок
нарастает шум, сквозь который почти не слышен
хор. Пульсируют низкие звуки.
Какой-то треск. Но тогда вспоминаешь
граммофон и опять же пластинку.
запись духовной музыки десятого года.
Тяжелый черный диск с зеленой наклейкой.

Шума и треска было больше чем звуков,
но звуки были слышны, когда вспоминаешь
становится легче, да, становится легче.

Хотя граммофон уже продан, и где та пластинка?

Встретив друга не спросишь: что слышно?
скорей - что не слышно, но музыка остается.

Хотя бы тот тяжелый диск с зеленой наклейкой.
"ZONOPHON" - так называлась фирма.
Или я ошибаюсь. Бортнянский. Трио.
Архангельский глас вопием Ти, чистая,
радуйся, благодатная: музыка остается.

verses

***

Уже не слышишь хода стенных
часов. Подкручивая пружину,
ощущаешь толчкообразное сопротивление,
но нет характерных щелчков.

Не узнаешь голосов
любимых певиц, хотя мелодии песен
узнаются легко, и, если держать
в руках конверт от пластинки, то голос
опять становится узнаваем:
зрение помогает слуху.
Впрочем, и зрение тоже.
Вот она сидит,
показывает тебе какую-то мелочь,
говорит: ну, разве ты не видишь?
И что ответить?
Да-да теперь я вижу!
Неправда, не видишь, но так оно легче.

Не объяснишь же ей, что ты в полном порядке,
просто мир теряет четкость
и крадется почти беззвучно.

Хуже в церкви. Где-то минут через сорок
нарастает шум, сквозь который почти не слышен
хор. Пульсируют низкие звуки.
Какой-то треск. Но тогда вспоминаешь
граммофон и опять же пластинку.
запись духовной музыки десятого года.
Тяжелый черный диск с зеленой наклейкой.

Шума и треска было больше чем звуков,
но звуки были слышны, когда вспоминаешь
становится легче, да, становится легче.

Хотя граммофон уже продан, и где та пластинка?

Встретив друга не спросишь: что слышно?
скорей - что не слышно, но музыка остается.

Хотя бы тот тяжелый диск с зеленой наклейкой.
"ZONOPHON" - так называлась фирма.
Или я ошибаюсь. Бортнянский. Трио.
Архангельский глас вопием Ти, чистая,
радуйся, благодатная: музыка остается.

verses

Муляжи, модели, протезы, макеты:
суставы, бипланы, яхты, ракеты,
действующие автомобили. Бездействующие пистолеты.

Планки, проволока, картон, бумага,
короткий полет, искусственная отвага.
Расстояние от первого до последнего шага.

Скрипят сочленения в ожидании смазки.
Во вспышках салюта мелькают черные маски.
Ребенок не может заснуть: вспоминает сказки.

Говорящая печь - то ли танк, то ли робот.
Механический заяц с барабаном не так уж робок.
Завалим всю комнату, если вытащим из коробок

заводного щенка: головой качает и лает,
неваляшку - валится на бок, вставать не желает.

Все щелкает и звенит. Ничего ничем не стреляет.

verses

Муляжи, модели, протезы, макеты:
суставы, бипланы, яхты, ракеты,
действующие автомобили. Бездействующие пистолеты.

Планки, проволока, картон, бумага,
короткий полет, искусственная отвага.
Расстояние от первого до последнего шага.

Скрипят сочленения в ожидании смазки.
Во вспышках салюта мелькают черные маски.
Ребенок не может заснуть: вспоминает сказки.

Говорящая печь - то ли танк, то ли робот.
Механический заяц с барабаном не так уж робок.
Завалим всю комнату, если вытащим из коробок

заводного щенка: головой качает и лает,
неваляшку - валится на бок, вставать не желает.

Все щелкает и звенит. Ничего ничем не стреляет.

Внимание ! Ничего личного!

Из руководства по суицидологии


Взобрался на крышу – смело вперед иди,
представь, что край еще далеко впереди.
Слушай биение сердца в груди.

Когда тебя развернет вниз головой,
гляди на газон с маргаритками и стриженною травой,
вспомни что смертный инстинкт сильнее, чем половой.

Падай не торопясь, в уме считай этажи.
Небеса под ногами чисты и обиды свежи.
Все делают, что хотят, и слова им не скажи!

Внимание ! Ничего личного!

Из руководства по суицидологии


Взобрался на крышу – смело вперед иди,
представь, что край еще далеко впереди.
Слушай биение сердца в груди.

Когда тебя развернет вниз головой,
гляди на газон с маргаритками и стриженною травой,
вспомни что смертный инстинкт сильнее, чем половой.

Падай не торопясь, в уме считай этажи.
Небеса под ногами чисты и обиды свежи.
Все делают, что хотят, и слова им не скажи!