verses

***

По городу ходят счастливые сумасшедшие,
слишком яркий макияж, высокий, как башня, начес,
потерявшие разум, но что-то такое нашедшие,
чего нам не найти среди спутавшихся волос,

среди сбивчивых мыслей о высокой служебной лестнице,
о богатой награде, о праздничной пестрой толпе,
о красной ковровой дорожке, о белой, порочной девственнице
по имени власть, об орешке в золотой скорлупе,

который белка грызет в просторной железной клетке,
стоящей на пне поваленной корабельной сосны.

На двухэтажных нарах сказку слушают малолетки,
потом засыпают и видят ни на что не похожие сны.

verses

***

По городу ходят счастливые сумасшедшие,
слишком яркий макияж, высокий, как башня, начес,
потерявшие разум, но что-то такое нашедшие,
чего нам не найти среди спутавшихся волос,

среди сбивчивых мыслей о высокой служебной лестнице,
о богатой награде, о праздничной пестрой толпе,
о красной ковровой дорожке, о белой, порочной девственнице
по имени власть, об орешке в золотой скорлупе,

который белка грызет в просторной железной клетке,
стоящей на пне поваленной корабельной сосны.

На двухэтажных нарах сказку слушают малолетки,
потом засыпают и видят ни на что не похожие сны.

FM - радио

***

Мир гибнет , и красота не спешит на помощь ему,
мир открывает стосаблезубую пасть,
хватает воздух. Государства по одному
предстанут пред Судией. Всем суждено пропасть.

Опрятной Германии в кружевном чепце,
чванливой, неряшливой, слабоумной Польше-Литве,
развратной Франции с печатью сифилиса на лице,
отечной Австрии, готовой разделиться на две

части – по меньшей мере. Европа могильных камней,
холодных музеев, огромных библиотек,
игорных домов и борделей знает, что будет с ней,
девятнадцатый век – это последний век.

Не жаль оловянных солдатиков на площадях,
картонных костелов, нарядной публики, по вечерам
пьющей целебные воды, катающейся на лошадях,
флиртующей, расходящейся парами по номерам.

Горе тебе, Вавилон, развращенный мир,
преступивший Божий запрет, осквернивший каждый обет!

Путешественник из России заходит в душный трактир,
садится к столу, заказывает обед.

FM - радио

***

Мир гибнет , и красота не спешит на помощь ему,
мир открывает стосаблезубую пасть,
хватает воздух. Государства по одному
предстанут пред Судией. Всем суждено пропасть.

Опрятной Германии в кружевном чепце,
чванливой, неряшливой, слабоумной Польше-Литве,
развратной Франции с печатью сифилиса на лице,
отечной Австрии, готовой разделиться на две

части – по меньшей мере. Европа могильных камней,
холодных музеев, огромных библиотек,
игорных домов и борделей знает, что будет с ней,
девятнадцатый век – это последний век.

Не жаль оловянных солдатиков на площадях,
картонных костелов, нарядной публики, по вечерам
пьющей целебные воды, катающейся на лошадях,
флиртующей, расходящейся парами по номерам.

Горе тебе, Вавилон, развращенный мир,
преступивший Божий запрет, осквернивший каждый обет!

Путешественник из России заходит в душный трактир,
садится к столу, заказывает обед.