благословенная Суббота

***

Сердце разбито. Сл́oва Предвечного
пролита благодать.
Жить незачем. Ждать нечего.
"Жить" означает - "ждать".

На лунной стене теней пантомима.
Заперта на засов
дверь. Шаги проходящих мимо
предрассветных часов.

Ни слова, ни вздоха. Так загустела
тишина, как в минуту, когда
из пронзенного тела
истекали кровь и вода.

(2007)

благословенная Суббота

***

Сердце разбито. Сл́oва Предвечного
пролита благодать.
Жить незачем. Ждать нечего.
"Жить" означает - "ждать".

На лунной стене теней пантомима.
Заперта на засов
дверь. Шаги проходящих мимо
предрассветных часов.

Ни слова, ни вздоха. Так загустела
тишина, как в минуту, когда
из пронзенного тела
истекали кровь и вода.

(2007)

(no subject)

Да Мессина "Се - человек!"



Туринская Плащаница

(no subject)

Да Мессина "Се - человек!"



Туринская Плащаница

Джотто. Распятие.

Джотто. Распятие.

(no subject)

(no subject)

verses

***

Так, среди вселенского развала,
где, куда ни глянь, везде - разлад,
плоть Его во гробе ночевала,
а душа сошла в глубокий Ад.

Сущностью же был Он - на Престоле,
одесную Вечного Отца,
полон сострадания и боли,
и кровавый пот стекал с лица.

verses

***

Так, среди вселенского развала,
где, куда ни глянь, везде - разлад,
плоть Его во гробе ночевала,
а душа сошла в глубокий Ад.

Сущностью же был Он - на Престоле,
одесную Вечного Отца,
полон сострадания и боли,
и кровавый пот стекал с лица.

Страстная суббота (Из "Писем Марине")

***

Он сидит в старинном кресле с темной обивкой.
Лицо широкое, крупное. Очки в роговой оправе.
Строгий черный костюм. Полосатый галстук.

Скоро нам собираться к заутрене. Пасха Христова
стоит на пороге. Камень еще не отвален
от входа в пещеру. Плащаница на середине
храма, украшенная цветами. Несколько прихожан, наверно,
уже занимают места, зажигают свечи,
ставят на пол корзинки с пасхальными куличами.
Но мы продолжаем беседовать. До собора
десять минут ходьбы, если не торопиться.

Старик говорит о делах в соседней епархии. Слухи
о местном владыке уже достигли ушей Патриарха.
Возможно, вскоре будут приняты меры.
Я уточняю: "А правда, что архиепископ
любит юных послушников не по канонам?"

Старик смеется: "Говорите прямее! Вы ведь хотите
спросить, педераст ли владыка? Нет, он князь педерастов!
У него двадцатилетние парни в архимандритах,
с двумя крестами, с правом служить литургию
при открытых царских вратах до "Отче наш". Разговоры
о нем считаются чем-то постыдным".
"Да, – говорю, – разговор не для Страстной субботы".

"Именно для субботы! Господь на время
оставил мир. Тело лежит в пещере. Камень плотно привален.
Стража стоит у входа. Внешний сумрак сгустился.
Апостолы в страхе. Правило иудеев в субботу
предписывает покой. Ничего не поделать.
Но скоро свет воссияет! Наступит время,
когда воскреснет Господь, и больше не будет
ни печали, ни боли, ни сластолюбцев, ни иерархов.
Для меня, в силу возраста, это время настанет быстрее.

Но пора собираться. Давайте я помогу вам
надеть пальто, а потом вы поможете мне. Не возражайте.
Как-то мне говорил Николай Бердяев – только лакеи
не подают друг другу пальто. Что, хороша поговорка?"

(2006)
*Это стихотворение посвящено памяти Николая Алексеевича Полторацкого.

Страстная суббота (Из "Писем Марине")

***

Он сидит в старинном кресле с темной обивкой.
Лицо широкое, крупное. Очки в роговой оправе.
Строгий черный костюм. Полосатый галстук.

Скоро нам собираться к заутрене. Пасха Христова
стоит на пороге. Камень еще не отвален
от входа в пещеру. Плащаница на середине
храма, украшенная цветами. Несколько прихожан, наверно,
уже занимают места, зажигают свечи,
ставят на пол корзинки с пасхальными куличами.
Но мы продолжаем беседовать. До собора
десять минут ходьбы, если не торопиться.

Старик говорит о делах в соседней епархии. Слухи
о местном владыке уже достигли ушей Патриарха.
Возможно, вскоре будут приняты меры.
Я уточняю: "А правда, что архиепископ
любит юных послушников не по канонам?"

Старик смеется: "Говорите прямее! Вы ведь хотите
спросить, педераст ли владыка? Нет, он князь педерастов!
У него двадцатилетние парни в архимандритах,
с двумя крестами, с правом служить литургию
при открытых царских вратах до "Отче наш". Разговоры
о нем считаются чем-то постыдным".
"Да, – говорю, – разговор не для Страстной субботы".

"Именно для субботы! Господь на время
оставил мир. Тело лежит в пещере. Камень плотно привален.
Стража стоит у входа. Внешний сумрак сгустился.
Апостолы в страхе. Правило иудеев в субботу
предписывает покой. Ничего не поделать.
Но скоро свет воссияет! Наступит время,
когда воскреснет Господь, и больше не будет
ни печали, ни боли, ни сластолюбцев, ни иерархов.
Для меня, в силу возраста, это время настанет быстрее.

Но пора собираться. Давайте я помогу вам
надеть пальто, а потом вы поможете мне. Не возражайте.
Как-то мне говорил Николай Бердяев – только лакеи
не подают друг другу пальто. Что, хороша поговорка?"

(2006)
*Это стихотворение посвящено памяти Николая Алексеевича Полторацкого.

Страстная суббота. Из цикла "В Духе и Истине"

***

Страстная Суббота. Гурий слушает, как Михаил
в облачении иподьякона читает чуть нараспев.

Иезекеиль стоит меж сухих костей в пустыне. Господи Сил!
Сейчас ты покажешь милость, столь же полно, как прежде - гнев.

И спросил Господь: оживут ли кости сии? Оживут
ли кости сии? Господи! Все как захочешь Ты!
Прореки: Кости сухие! Слушайте слово Господне! И тут
начнется самое главное. Сияют кресты

на белых ризах священников, митры на головах,
свечи в руках, толпа вздыхает, тесня
друг друга, платочки бабушек и девах
белы. Вот, долина полна костей и эти кости весьма

сухи. Оживут ли кости сии, сблизятся ли они,
как в пророчестве сказано? Плотию обрастут ли теперь,
как в пророчестве сказано, идущие в смертной тени
неужели не убоятся, отворится ли вечная дверь?

Как сказано, как написано, как читается в эти дни.

Михаил читает. Странно видеть на вот таком
пожилом, подтянутом человеке с военной осанкой стихарь
мальчишки-прислужника. Владыка с Михаилом знаком
лет пятьдесят. До сих пор дружны, хоть не так, как встарь.

Сын царского генерала. Брат белогвардейца. Странно, его самого
не тронули. С детства храм притягивал Михаила, как булавку магнит.
потом какая-то женщина к рукам прибрала его.
Брак был неудачен. Аборт. Михаил до сих пор винит

себя одного. Пошел к обновленцам. Там был сначала чтецом,
потом иподьяконом. Когда закрывали собор,
он уходил последним. Храм взорвали - и дело с концом.
Где был алтарь - поставили Ленина. Так и стоит до сих пор.

Михаил закончил консерваторию. Управляет хором. Гурий из алтаря
видит спину его, затылок и руки. Но в Страстную субботу в честь
грядущего Воскресения, достойно встречая Царя
Славы, Михаил надевает стихарь, чтобы внятно прочесть

темные, страшные пророческие слова о костях сухих,
сближающихся друг с другом, но Духа не было в них,
и сказал Господь - прореки Духу, и сделался шум,
и воскрес весь дом Израилев, великое полчище, и не постигнет ум

величия происходящего. Но душу возвеселит
предчувствие праздника, разогнавшего вечную тьму.

Михаил, иподьякон читает. Гурий, митрополит,
голову наклоня, в алтаре внимает ему.

(2008)

Страстная суббота. Из цикла "В Духе и Истине"

***

Страстная Суббота. Гурий слушает, как Михаил
в облачении иподьякона читает чуть нараспев.

Иезекеиль стоит меж сухих костей в пустыне. Господи Сил!
Сейчас ты покажешь милость, столь же полно, как прежде - гнев.

И спросил Господь: оживут ли кости сии? Оживут
ли кости сии? Господи! Все как захочешь Ты!
Прореки: Кости сухие! Слушайте слово Господне! И тут
начнется самое главное. Сияют кресты

на белых ризах священников, митры на головах,
свечи в руках, толпа вздыхает, тесня
друг друга, платочки бабушек и девах
белы. Вот, долина полна костей и эти кости весьма

сухи. Оживут ли кости сии, сблизятся ли они,
как в пророчестве сказано? Плотию обрастут ли теперь,
как в пророчестве сказано, идущие в смертной тени
неужели не убоятся, отворится ли вечная дверь?

Как сказано, как написано, как читается в эти дни.

Михаил читает. Странно видеть на вот таком
пожилом, подтянутом человеке с военной осанкой стихарь
мальчишки-прислужника. Владыка с Михаилом знаком
лет пятьдесят. До сих пор дружны, хоть не так, как встарь.

Сын царского генерала. Брат белогвардейца. Странно, его самого
не тронули. С детства храм притягивал Михаила, как булавку магнит.
потом какая-то женщина к рукам прибрала его.
Брак был неудачен. Аборт. Михаил до сих пор винит

себя одного. Пошел к обновленцам. Там был сначала чтецом,
потом иподьяконом. Когда закрывали собор,
он уходил последним. Храм взорвали - и дело с концом.
Где был алтарь - поставили Ленина. Так и стоит до сих пор.

Михаил закончил консерваторию. Управляет хором. Гурий из алтаря
видит спину его, затылок и руки. Но в Страстную субботу в честь
грядущего Воскресения, достойно встречая Царя
Славы, Михаил надевает стихарь, чтобы внятно прочесть

темные, страшные пророческие слова о костях сухих,
сближающихся друг с другом, но Духа не было в них,
и сказал Господь - прореки Духу, и сделался шум,
и воскрес весь дом Израилев, великое полчище, и не постигнет ум

величия происходящего. Но душу возвеселит
предчувствие праздника, разогнавшего вечную тьму.

Михаил, иподьякон читает. Гурий, митрополит,
голову наклоня, в алтаре внимает ему.

(2008)

(no subject)

Χριστός Ανέστη εκ νεκρών, θανάτω θάνατον πατήσας. και τοις εν τοις μνήμασιν, ζωήν χαρισάμενος

(no subject)

Χριστός Ανέστη εκ νεκρών, θανάτω θάνατον πατήσας. και τοις εν τοις μνήμασιν, ζωήν χαρισάμενος