borkhers | Oct. 13th, 2010

Oct. 13th, 2010

***

Стоит погода жаркая.
Сморкаясь и сопя,
идешь, ногами шаркая,
неловко за себя,
за вид неотутюженный,
за то, что ты - простуженный,
в такой-то липкий зной!
как будто бы не вирус,
а ты тому виной,
за то что рос-не вырос,
мужал-не возмужал,
а кто тебе мешал?
ведь были в самом деле
и гири, и гантели
и на углу - спортзал,
была упругость в теле,
не дрябрость, не жирок,
и был простор широк.

Присядешь на скамеечку,
водичка за копеечку,
а море - вовсе даром
синеет за бульваром.

Плывет без напряженья
проворный катерок.

Открытка "с днем рожденья!",
поцелуи между строк.

***

Низкорослая, вкрадчивая натура.
Никогда между нами не доходило до крика.
Все вспоминают его, слыша слово "культура",
я вспоминаю его, слыша слово "интрига".

И не то, чтобы мне хотелось схватиться за пистолет,
хотя чего-то такого все же хотелось,
то ли во сне приснилось, то ли в песенке спелось.

Эта история тянется много лет.

1

Вгрызаясь раздвоенными зубцами в кровавый закатный ломоть,
империя свою пожирает плоть.
Не чувствуя ни боли, ни сытости, хоть
брюхо вздулось, а кости обглоданы - ни фига
не умея прохожего отличить от врага.
Лязг челюстей, жевательные движения - вся недолга.
Все, что выходит из берегов, возвращается в берега.

2

Тела империй расширяются от нагревания. Если огонь внутри
ослабевает, расширение должно прекратиться. Бери
по силам, глотай, что может сгореть внутри
по мерке, сколько способен один тиран унести
в мешке политической карты мира, в хищной горсти.
Что больше, то не на пользу, ты уж прости.
Живым или мертвым захваченное отпусти.

3

Пусть отползает, корчится, пыжится, хвалится, что оно
было частью великого по образу сотворено,
пусть в почве тысячелетнего рабства растит свободы зерно.
Или пусть проникает в тебя опять, как клещ или иной паразит.
Движение территорий сквозь империю, как и любой транзит -
дело хлопотное, но распадом тебе не грозит.
На ветру полощется знамя, но страшно - а вдруг просквозит?

4

Или пусть само по себе разлагается, отравляя простор
продуктами разложения до тех пор,
пока узкоглазые падальщики не слетят на поживу с гор,
в которых нет недостатка, как и в варварских племенах,
ведомых бывшими легионерами в медалях и орденах,
сметая крепости с такими же легионерами на стенах,
путаясь в собственных воспоминаниях и тенях.

5

Наблюдать все это - единственная благодать,
доступная (осторожно, Бродский!) историку. Нападать
на знакомый материал, как на добычу - ни дать
ни взять, ни описать в параграфах или точней,
в абзацах, как умирает империя, что происходит в ней,
как живется знакомым, дышится ли ровней
вне прежних стен, которых - жалей, не жалей -
не сложит ни вольный каменщик, ни канцелярский клей.

6

главное выбирать выраженья не сметь
утверждать что все это смерть
и разложение
это деление и размножение
как в мире простейших например у амеб
понятно мать вашу так