![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Mar. 15th, 2011
***
Главное - тяжелы и полупрозрачны гроздья,
лоза подрезана и подвязана, ящерки взбираются на каменья.
В этом доме смерть - всегда желанная гостья,
чтобы ей угодить, не нужно особенного уменья.
Сидит на заборе кочет, кукарекать не хочет.
Лопочет дитя, понимая только собственный лепет.
Ящерка греется. Кузнечик в траве стрекочет.
Безумная ласточка осенью под карнизом гнездышко лепит.
Главное - тяжелы и полупрозрачны гроздья,
лоза подрезана и подвязана, ящерки взбираются на каменья.
В этом доме смерть - всегда желанная гостья,
чтобы ей угодить, не нужно особенного уменья.
Сидит на заборе кочет, кукарекать не хочет.
Лопочет дитя, понимая только собственный лепет.
Ящерка греется. Кузнечик в траве стрекочет.
Безумная ласточка осенью под карнизом гнездышко лепит.
***
Главное - тяжелы и полупрозрачны гроздья,
лоза подрезана и подвязана, ящерки взбираются на каменья.
В этом доме смерть - всегда желанная гостья,
чтобы ей угодить, не нужно особенного уменья.
Сидит на заборе кочет, кукарекать не хочет.
Лопочет дитя, понимая только собственный лепет.
Ящерка греется. Кузнечик в траве стрекочет.
Безумная ласточка осенью под карнизом гнездышко лепит.
Главное - тяжелы и полупрозрачны гроздья,
лоза подрезана и подвязана, ящерки взбираются на каменья.
В этом доме смерть - всегда желанная гостья,
чтобы ей угодить, не нужно особенного уменья.
Сидит на заборе кочет, кукарекать не хочет.
Лопочет дитя, понимая только собственный лепет.
Ящерка греется. Кузнечик в траве стрекочет.
Безумная ласточка осенью под карнизом гнездышко лепит.
***
Цветы низкорослые посреди подстриженной травки.
На длинных стеблях цветы, разумеется, не уцелели.
На лужайке то тут, то там массивные лавки.
Но садиться на них не следует - за зиму отсырели.
Парковая скульптура на арматуре ржавой
кончает свой век в виде обломков гипса.
Вероятно, нечто похожее произошло с Державой,
арматура цела, а тело размыто водами Стикса.
Все равно - хорошо, что можно пройтись по аллее,
одиноко - других безумцев в такую погоду
не сыскать. Вот через неделю станет теплее -
и куда прикажешь податься одинокому пешеходу?
Разве только туда, на пустырь, район новостроек,
монастырь на месте бывшего военного аэродрома.
Гроза намечается. Но пешеход водостоек.
Мы не сахарные! -и прислушивается к отдаленным раскатам грома.
Цветы низкорослые посреди подстриженной травки.
На длинных стеблях цветы, разумеется, не уцелели.
На лужайке то тут, то там массивные лавки.
Но садиться на них не следует - за зиму отсырели.
Парковая скульптура на арматуре ржавой
кончает свой век в виде обломков гипса.
Вероятно, нечто похожее произошло с Державой,
арматура цела, а тело размыто водами Стикса.
Все равно - хорошо, что можно пройтись по аллее,
одиноко - других безумцев в такую погоду
не сыскать. Вот через неделю станет теплее -
и куда прикажешь податься одинокому пешеходу?
Разве только туда, на пустырь, район новостроек,
монастырь на месте бывшего военного аэродрома.
Гроза намечается. Но пешеход водостоек.
Мы не сахарные! -и прислушивается к отдаленным раскатам грома.
***
Цветы низкорослые посреди подстриженной травки.
На длинных стеблях цветы, разумеется, не уцелели.
На лужайке то тут, то там массивные лавки.
Но садиться на них не следует - за зиму отсырели.
Парковая скульптура на арматуре ржавой
кончает свой век в виде обломков гипса.
Вероятно, нечто похожее произошло с Державой,
арматура цела, а тело размыто водами Стикса.
Все равно - хорошо, что можно пройтись по аллее,
одиноко - других безумцев в такую погоду
не сыскать. Вот через неделю станет теплее -
и куда прикажешь податься одинокому пешеходу?
Разве только туда, на пустырь, район новостроек,
монастырь на месте бывшего военного аэродрома.
Гроза намечается. Но пешеход водостоек.
Мы не сахарные! -и прислушивается к отдаленным раскатам грома.
Цветы низкорослые посреди подстриженной травки.
На длинных стеблях цветы, разумеется, не уцелели.
На лужайке то тут, то там массивные лавки.
Но садиться на них не следует - за зиму отсырели.
Парковая скульптура на арматуре ржавой
кончает свой век в виде обломков гипса.
Вероятно, нечто похожее произошло с Державой,
арматура цела, а тело размыто водами Стикса.
Все равно - хорошо, что можно пройтись по аллее,
одиноко - других безумцев в такую погоду
не сыскать. Вот через неделю станет теплее -
и куда прикажешь податься одинокому пешеходу?
Разве только туда, на пустырь, район новостроек,
монастырь на месте бывшего военного аэродрома.
Гроза намечается. Но пешеход водостоек.
Мы не сахарные! -и прислушивается к отдаленным раскатам грома.
