звенит колокольчик - привезли керосин

***

Или точильный станок за спиной инвалида,
или короб стекольщика - стекла вставляем, верней,
фрагменты стекла в окно, не имущее вида,
фрагменты истории в город, не имущий корней.
Балкон рухнул давно. Но безносая кариатида
стоит стоймя, и торчит обломок над ней.

Дверь открывается в пустоту. Так бывает гораздо чаще,
чем кажется с первого взгляда, лишь глаза продери.
И это страшнее, чем волк в непролазной чаще,
в книжке русские сказки-чудо богатыри.
Вкус неизбежности на поверку гораздо слаще,
чем петушки на палочке, что ты ни говори.

Нафталин в шкафу, в мешочках из белой марли,
страшней, чем скелет в шкафу, или любовник, что
сидит во всех анекдотах - молод ли, стар ли,
в комочек сжимается, прячется за пальто.
На экране в летнем кино скачет немой Чарли.
Вечером вся семья играет в лото.

Бочоночек с цифрою достают из мешочка.
Тот же номер на карточке - значит, такая судьба.
Мама в соседней комнате укладывает сыночка,
наклоняется над кроваткой, прядь сдувает со лба.
Завтра утром всех разбудит радиоточка,
кроме тех, кого позже разбудит архангельская труба.

звенит колокольчик - привезли керосин

***

Или точильный станок за спиной инвалида,
или короб стекольщика - стекла вставляем, верней,
фрагменты стекла в окно, не имущее вида,
фрагменты истории в город, не имущий корней.
Балкон рухнул давно. Но безносая кариатида
стоит стоймя, и торчит обломок над ней.

Дверь открывается в пустоту. Так бывает гораздо чаще,
чем кажется с первого взгляда, лишь глаза продери.
И это страшнее, чем волк в непролазной чаще,
в книжке русские сказки-чудо богатыри.
Вкус неизбежности на поверку гораздо слаще,
чем петушки на палочке, что ты ни говори.

Нафталин в шкафу, в мешочках из белой марли,
страшней, чем скелет в шкафу, или любовник, что
сидит во всех анекдотах - молод ли, стар ли,
в комочек сжимается, прячется за пальто.
На экране в летнем кино скачет немой Чарли.
Вечером вся семья играет в лото.

Бочоночек с цифрою достают из мешочка.
Тот же номер на карточке - значит, такая судьба.
Мама в соседней комнате укладывает сыночка,
наклоняется над кроваткой, прядь сдувает со лба.
Завтра утром всех разбудит радиоточка,
кроме тех, кого позже разбудит архангельская труба.