verses

***

Сияет солнышко сквозь листву винограда
над головой чиновника-казнокрада.
Все под Богом ходим, а он - под хрущевской расстрельной статьей.
Он представляет, как уголовное дело
пряталось в сейфе, листиком шелестело,
покуда он отдыхал на даче со всей семьей.

Плохи были б дела, коли был бы судья неподкупен.
Но, слава КПСС! - судья был хитер и преступен,
оказалось - скромен в быту и взятки по чину берет.
Прячет пачку в портфель, прячет глаза при встрече,
и вот - казнокрад на даче, судья - далече,
чиновник встает из-за столика, утирает салфеткой рот.

Конечно, он сожалеет о круглой сумме,
которую мог бы потратить, скажем, в Сухуми,
с дамочкой в блузке гипюровой, волосы на перманент.
Мог бы гладить ногу ее от колена и выше - ладонью,
распаляясь страстью, радуясь беззаконью,
отдаваясь свободе, выданной под процент.

Но, если все обдумать, то крупный убыток
все же лучше, чем советская камера пыток,
допрос свидетелей, сообщенья "из зала суда",
скоро страшной сказке конец - осенью снимут Никиту,
а пока казнокрад удивляется дачному быту,
комары, выгребная яма - невелика беда.

Скоро зять со связкой бычков вернется с рыбалки,
в литровой банке засолены две скумбрии "качалки",
обреченные куры что-то клюют в пыли.
Жена расплылась, все лето ходит в халате.
То ли дело дамочка в санаторной палате.
Но вопрос закрыт. Мы сделали, что смогли.