verses

***

припадочных лечат накрывая их с головою
плотным платком желательно черного цвета
безумец машет руками разговаривает сам с собою
поскольку его никто не услышит не даст ответа

ибо эта жизнь передача в мире дикой природы
или в мире животных ползучих и хладнокровных
и если рождается будущее но это тяжелые роды
и если варится каша то крови полон половник

***
На табуретке - мальчик.
В руках у мальчика - мячик.
Мальчик держит мячик, как автомат - автоматчик.
Рядом вполне реальный спасательный круг.
За спиной декорация - изображение порта.
Плывет по волнам "Аврора" - какого черта,
как она в одесском порту оказалась вдруг?

Да, на круге надпись "Одесса".
Маяк тоже, вроде, местный.
Мальчик - уродец, но для мамы - прелестный.
Так зачем художник "Аврору" намалевал?
Стояла бы тихо на военно-балтийском приколе,
а мальчик бы вырос и учился бы плохо в школе,
а в Армии бы служил старательно - наповал.

Художник от слова худо
сотворил великое чудо:
"Аврора" плывет в Одессу, в которой покуда
еще никто не построил Зимний дворец и столп
Александрийский Дворцовую площадь не украшает,
а обнаженный мужчина лошадь не укрощает,
и не слышно победного рыка революционных толп.

Быль обернется сказкой,
холстиной, масляной краской.
Мальчика воспитают как надо - битьем и лаской.
Город уступят немцонацистам года на три,
а потом вернут, и станет город героем.
И взрослые мальчики пройдут по городу строем.
И "Аврора" выстрелит скоро - держу пари

verses

***

В городе, окруженном стенами, затем врагами,
затем - архангелами с крылами, затем - чертями с рогами,
в городском саду, где ротонда, а в ней - духовой,
где фонтан - не фонтан, но считается музыкальным,
где собака бывает радостной, а человек - печальным,
где, кажется, бронзовый лев кивает вам головой,

так вот, в этом городе, на кладбищах мертвые предки
ведут себя тихо, как в детском садике детки,
ждут потомков в гости или на ПМЖ,
но живые уж слишком оживлены и этим
они подобны вольным здоровым дворовым детям
перед которыми мамы ходят голыми и в неглиже.

Да, бесстыдство у нас крови, а также в костях и в глотке,
мы совсем не соль земли в Господней щепотке,
да и город наш не стоит на вершине горы,
и светильник наш не на столе, а под спудом,
он никому не светит, и повседневным блудом
мы не огорчаем друг друга, но радуем до поры.

Я родился после войны. но видел живьем руины,
шутил про подводную лодку в степях Украины,
об арии Ленского "Чи паду продертий дрючком".
На допросах в органах молчал или лгал безбожно.
Знал товарищ майор, что мое показание ложно,
он ловил меня как капустницу ловят сачком.

Он ловил меня. но не поймал, так, философ Григорий?
Всякому городу нрав, права и куча историй,
вот только у нас в головах был ветер вместо ума.
Хороший и свежий ветер с йодистым запахом моря,
и,своим присутствием город еще не позоря,
я глазел на прекрасные разрушающиеся дома.