verses

Посвящение Marianna Kijanowska
***
правило новой поэзии не рифмуй никогда
власти не поноси Бога не призывай
тихо и пусто вокруг ни Рождественская звезда
не сияет в небе ни ангелов нет ни вороньих стай

ни созвучий в бедной душе только крохи былой любви
ни яду в бокале жить не хочешь водкой себя трави

конечно не хочешь сходи в гастроном за углом
там тоже пусто одни полусонные продавцы
кассирша которой чек выбивать облом
все молодцы а ты всем им годишься в отцы

но никому не хочется под твое седое крыло
странно если бы в голову это кому-то взбрело

годишься в отцы но всех не усыновить
всех не спасти в святцы не занести
тянется тянется жизни скорбная нить
страшно затеять бунт но не хочется быть в чести

заходить на болотный мигающий огонек
к негодяю поговорить о девках его конек

не хочется быть в чести не хочется жить при дворе
не стоит сгибаться ибо сломаешь хребет
скучно жить ворочаясь как суслик в зимней норе
обеты давать нельзя но страшно нарушить обет

остается не раздеваясь плюхнуться на кровать
Богу молиться или в уме рифмовать

***
Господи, я не готов
быть господином котов.

Я не пушист и не строен,
не прыгуч, не когтист, как они.
Господи! Я недостоин.
Боже, котов храни.

На одной картине японка
кимоно разрезала свое,
чтоб не потревожить котенка,
спящего возле нее.

Но это было давно.
И нет у меня кимоно.

Мы жили в Египте. Там
мы поклонялись котам.

Сорок лет по пустыне бродили
казалось - не будет конца.
В пустыне соорудили
золотого тельца.

Идол был сокрушен скитальцем.
Многобожию - смертный бой!
Но никто не тронул и пальцем
котов, что мы взяли с собой!

Господи, я не готов
быть господином котов!

***
а разве небо бывает не плоским и не серого цвета
а разве даль бывает просторной не затянутой серым туманом
по холодной Европе ходит призрак жаркого лета
рядом с ним привидение коммунизма с пустым карманом
в маяке незримом уныло плачет сирена
моряки обижаются называют ее иначе наутофоном
как ни назови не имеет значенья замена
этот плач морской назови хоть воем хоть стоном
потому что любая смена по сути ничего не меняет
разве что смена поколений на смиренном кладбИще
овчарка табачного цвета по пляжу пустому гоняет
остановится тычет носом в песок что она ищет

verses

***
В.Г.

Утром слушаю Эллу, Луи или Билли.
Пластинки из прошлого века.Дальние дали.
Мы не червонцы, чтобы нас все любили,
мы не дни рождения, чтобы о нас забывали.
Вот и буду помнить тебя на акварельном портрете
в тонкой рамочке на стене хрущевской квартиры.
Неизменная сигарета. Но что нам в той сигарете,
если кончена жизнь, и в памяти - черные дыры.
И обрывки привязанностей тяжелы, как вериги,
и обломки молодости ранят нас, как осколки.
Ты глядишь на меня с укором. И прекрасные книги,
как минуты прощания выстроились вдоль полки.