verses

***
в мраморе из зверей чаще увидишь льва.
из птиц - орла, но этого чаще в металле.
крутятся вертятся истории жернова,
смололи все, но вращаться не перестали.
мы не львы, не орлы, мы смолоду смолоты в пыль.
мы своею кровью обязаны средневековью.
нам все равно - что романский, что готический стиль,
что ангел, что демон приступает к нашему изголовью.
но нам мила черепица чужих островерхих крыш,
мрамор чужих гробниц, роскошь чужих фонтанов.
прошедшим векам все равно, что ты о них говоришь.
в камне среди людей ты видишь лишь истуканов.
среди них, недвижных, рекою течет молва.
и еще - поток туристов в музейном зале.
в мраморе из зверей чаще увидишь льва,
из птиц - орла, но этого чаще - в металле.

***
Как живется тебе античность под властью ислама?
Как живется тебе, минарет, торчащий из христианского храма?
Как живется тебе, черепок чернолаковой вазы в груде базарного хлама?
Можно курить гашиш, но водки - ни грамма.
Зря Кемаль говорил о суровой пастушеской вере,
которая тянет в средневековье - по меньшей мере.
Нет Бога, кроме Аллаха, нет эмоции кроме страха,
нет выбора у иноверца кроме - петля или плаха.
И зачем тебе, павший воин, семьдесят девственных гурий,
неужели нет среди них злобных античных фурий,
христианских мучениц, обезглавленных, ослепленных,
средневековых мадонн на древнеримских колоннах.
Что тебе, правоверный, в древнем кровавом разгуле?
Туристы на древнюю Грецию будут смотреть в Стамбуле.
Жить в роскошных отелях в пьянстве, блуде и скверне,
молча смотреть на рыбок в византийской цистерне.