заметки

Как сейчас помню - открывается дверь в класс и входит преподаватель истории Роза Григорьевна, как-то по особому, почти празднично, улыбаясь. Ребята! - говорит она у меня для вас радостное известие - скоро откроется 23 съезд КПСС!
-А он тоже будет исторический? - спросил Миша "Мойша" Б.
Дружный смех класса согнал улыбку с лица Розы Григорьевны. Она поняла, что в этот класс нужно приходить с другими радостными новостями...
*
Мой школьный друг Миша "Мойша" Б., проталкиваясь в переполненном советском трамвае, громко говорил мне - через весь вагон: Как! Жить здесь, когда где-то еще существует эксплуатация человека человеком!

Он действительно уехал одним из первых.

*
Еще вспомнил - милицейскую фуражку Миши "Мойши" Б., которую он, эмигрируя, оставил в наследство нашей компании. Кажется, мы все ее примеряли....
Миша и впрямь какое-то время служил милиционером, зарабатывая деньги на то, чтобы расплатиться с советской властью за данное ему высшее образование.
В то время от будущих эмигрантов требовалась такая плата - около пяти тысяч рублей.
Ницисты в тридцатые годы требовали от отъезжающих евреев (когда это еще позволялось) огромные суммы для "компенсации вреда, который евреи принесли германсокй нации". Фрейд был сам не в состоянии заплатить такую сумму. Его выкупила Мария Бонапарт.
Для Миши сумма в пять тысяч также казалась и была огромной. Но Миша эту сумму для советской власти заработал сам на службе в милиции, зелентресте и - что важно - торговлей книгами на Староконном рынке.
У Миши не было Марии Бонапарт.

verses

***
утомленное солнцем затихает восстание масс
не встретив ни сожаленья ни тем более сопротивленья
дракон в китае не то что дракон у нас
наши надежды горят что в камине поленья
маркс с портрета глядит с удивлением на рабочий класс
а класс стоит у станка потом у пивного ларька
зарплата его на нуле участь его горька
но он дождется пива если хватит терпенья
неважно кто побеждает благодать или закон
из двух драконов на выбор лучше китайский дракон
на вазе эпохи великой дружбы начало пятидесятых
русский с китайцем братья навек но век
как святой себастьян утыкан стрелами исторических вех
исполосован розгами не хуже зебр полосатых
прости нас Господи негодяев нерях
распятых на книжных полках на календарях
висящих на исхоженных тараканами кухонных стенах
терновый венец надет и кровь бежит по челу
и экран мигает и талдычет в углу
о китайских драконах и советских благих переменах

вірші українською

***

Посилаю тобі свою нелюбов, Ірино,
через всю Україну від Карпат до Криму,
й з нелюбов'ю разом літить і моя провина,
до вогня без якого, кажуть, немає диму,
хай летить вона розчиняючись без осаду без залишку.
Відпочивай у своєму маєтку в затишку .
зітхаючи, підбираючи гідну риму,
як до баночці варення прикручують кришку.
Встигайте вчасно, поети, - отримайте знижку.
Я чужинець тут, ти автохтонка.
Знайди десять відмінностей - справа тОнка
чи тонкА , бо російські наголоси псують українську мову.
Першого разу зробиш помилку - зробиш знову.
Знаєш, коли у вислання швидко збирались татари,
що була їм морська блакить та волошинські хмари?
Що були їм ласощі кримського винограду?
Завжди у вигнанні відчуваєш велику зраду.
Ми вже не повернемось - молоді та старії
ближче до тебе в солодкий край Кимерії.
Так воно й буде - не лови нас на слові.
Та й що тобі до моєї невеликої нелюбові?

verses

***
меня не учили идишу для того чтоб спасти
от судьбы обреченных на нищету и погромы
лишь несколько слов я могу в памяти наскрести
и ощущать их трепет как бабочек что в горсти
держит мальчик с которым мы почти незнакомы

хоть сам я был мальчиком люди не я а мы
ребенок юноша старец вспоминай гумилева
не зарекайся от дурки от сумы и тюрьмы
от глухоты и слепорожденной тьмы
не спросишь жизнь отчего ты сука х...а

человек ты бледен словно поганый гриб
ты помнишь вынос сталина хунту в чили
войну шестидневку кризис в районе кариб
распад союза и все же в тебе не погиб
мальчик которого идишу так и не научили