R.I.P. Андрей Вознесенский

[borkhers]

Но неужто узнает ружье
где, привязано нитью болезненной,
бьешься ты в миллиметре от лезвия,
Ахиллесово сердце мое...

Поэт всегда умирает молодым, даже если его паспортный возраст - под восемьдесят.
Андрей Вознесенский навсегда останется для меня поэтом шестидесятых-семидесятых годов, молодым поэтом, которого читал я - совсем еще мальчик, читал взахлеб, как только юный читатель может читать молодого поэта. Читать, возмущаясь нелепыми критическими нападками тогдашней прессы, отстаивая первенство Андрея Андреевича в "великолепной четверке" шестидесятников в спорах с друзьями.

Нас мало, нас может быть четверо,
мы мчимся, а ты - божество,
и все-таки нас большинство!

Этот парафраз строк Пастернака, обращенный к Белле Ахмадулиной так и останется для меня одним из символом того времени, без которого не было бы времени нынешнего. Я и сегодня считаю Андрея Вознесенского лучшим из той плеяды поэтов.
На моей книжной полке - "Треугольная груша", "Ахиллесово сердце", "Витражных дел мастер". Многие стихи я и поныне помню наизусть. Многие пересматривали свое отношение к стихам Вознесенского - я оставался при прежних своих привязанностях:
ведь стихи остаются прежними. И сердце поэта остается ахиллесовым, уязвимым, даже после того, как оно остановилось.