borkhers | verses

***

Шли через все село. Марийка вопила в голос,
хотя неделю тому говорила бабам,
что ждет не дождется, когда Бог приберет ее батька.
Может быть, потому и ревела,
что тогда говорила. Такое бывает.
Отец Арсений шел впереди.
Оркестр – в хвосте. Трубы. Вечная память.

На перекрестках ставили гроб на землю
и расходились в стороны. Местный обычай.
Бог увидит покойника, лежащего на перекрестке
и поймет, что покойник тоже – распятый.
И будет милостив, примет в объятья Отча.

Митька шел в стороне. Белая челка
падала на глаза. С утра он думал
как незаметно потрогать тело, но после понял,
что неподвижность и бездыханность заразны,
и, через прикосновенье, навеки в нем угнездятся.

Он всем говорил, но никто не верил.

Теперь ни к кому из них нельзя прикоснуться.
А если уже lдотронешься, сразу же вымыть руки.
Тщательно, с мылом может быть это поможет.

На кладбище, когда все подходили к гробу,
он зубами вцепился Марийке в руку,
вырвался, убежал, не стал прощаться,
и никогда-никогда не приходил на могилу.

Тщательно, с мылом, может быть, это поможет.