Памяти семидесятых....
Jun. 30th, 2006 09:56 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
borkhers3
Чем длиннее была цепочка, по которой передавалась книга, тем вероятнее становился "провал". Но тем вероятнее было, раскручивая цепочку, натолкнуться на прочное звено, которое оказывалось последним: "Книгу купил на староконном рынке, - пояснял "крепкий орешек", - продавца не помню. О том, что книга антисоветская не знал. Сам прочитать ее не успел."
Подобное объяснение было не фантастичным. На староконке в те времена продавалось все что угодно - от старинных и даже древних икон до литературы "порочащей советский общественный и государственный строй". Несколько раз видел на руках двухтомный (третий том не вышел тогда) "Архипелаг ГУЛАГ". Цена колебалась от от восьмидесяти до ста рублей. Обойтись же покупка могла еще дороже. Среди "читательского клуба" книги "для конспирации" ( а больше - шутки ради) получали псевдонимы. Так, "Архипелаг ГУЛАГ", назывался: "Острова в океане", "Доктор Живаго" - "Медработник Юра", или просто "Айболит"...
И вот очередная толстая пачка фотографий (речь шла о все том же "Архипелаге") передана Библиотекарем Студенту. А Студент дал ее прочитать Доценту. А от Доцента попала книга "куда следует". Он рассказывал, что к нему просто подошли двое в штатском и сказали: "Нам известно, что у вас есть такая-то книга. Отдайте". И он - отдал. И назвал имя Студента. А тот - Библиотекаря. Потом Студент отказался от своих показаний, уехал из города, плотничал, писал статьи в самиздатовские журналы. Потом последовали арест и ссылка... Медицинская фракция "круга" изобрела диагноз: "Несчастный случай. Множественные переломы судьбы". Те кто ломали, те и "лечили" - наложением "гипса" - не пошевелиться, не вздохнуть... На доме, где жил Доцент (он скончался много лет назад) теперь - мемориальная доска в его честь.
А тогда в доме у Вячека был произведен обыск, а вскоре последовал арест, психиатрическая экспертиза в Одессе с неопределенным результатом, а затем - в Москве, с определенным и даже - предопределенным. Конспираторы мы были слабые. Когда к Игрунову постучались "гости", он сидел за столом, со всех сторон обложившись "крутым самиздатом" и печатал на машинке статью для "хроники текущих событий". "Входите, - сказал Вячек, - дверь не заперта".
В промежутке между обыском и арестом мы с Вячеком встретились у Оперного театра. Он прекрасно понимал, что его ждет. Беседа напоминала чтение завещания. Мне были даны известные поручения, большинство из которых выполнить удалось...
А Вячека ждала обычная для того времени цепочка – арест – экспертиза – еще одна экспертиза – суд в отсутствие обвиняемого (д-з, конечно же, вялотекущая шизофрения) – принудительное лечение, по счастью, здесь же, в Одессе. Отдадим должное моим коллегам: Вячека практически не "лечили", попробовали было дать несколько таблеток "трифтазина", а потом - отступились. Работал он в больничной библиотеке, то есть по специальности. Вот только встречи с друзьями не поощрялись. Но то была больница "общего типа". Иначе было в специальных больницах, попросту "на спецу". Одесситка Анна Михайленко провела в такой больнице около семи лет. Там и "лечения" хватало, и охрана была надежная, не говоря уже о врачах. Анну обязательно нужно было "лечить", уж больно опасные были у нее "бредовые идеи". Например, она упорно "высказывала бредовые идеи о якобы наличии голода на Украине в начале тридцатых годов"...
- Ну а шедевр солженицынский вы читали? "Архипелаг ГУЛАГ"? - Нет. - Почему же вы так часто цитируете его в беседах с вашими друзьями? - Я цитирую только те отрывки, которые были опубликованы в советской печатию - Нет, те отрывки, на которые вы ссылались в беседе, в нашей печати не публиковались. - А вы, конечно, наизусть помните и все отрывки, которые публиковались и все мои разговоры? - У нас специфическая специальность...
Чем длиннее была цепочка, по которой передавалась книга, тем вероятнее становился "провал". Но тем вероятнее было, раскручивая цепочку, натолкнуться на прочное звено, которое оказывалось последним: "Книгу купил на староконном рынке, - пояснял "крепкий орешек", - продавца не помню. О том, что книга антисоветская не знал. Сам прочитать ее не успел."
Подобное объяснение было не фантастичным. На староконке в те времена продавалось все что угодно - от старинных и даже древних икон до литературы "порочащей советский общественный и государственный строй". Несколько раз видел на руках двухтомный (третий том не вышел тогда) "Архипелаг ГУЛАГ". Цена колебалась от от восьмидесяти до ста рублей. Обойтись же покупка могла еще дороже. Среди "читательского клуба" книги "для конспирации" ( а больше - шутки ради) получали псевдонимы. Так, "Архипелаг ГУЛАГ", назывался: "Острова в океане", "Доктор Живаго" - "Медработник Юра", или просто "Айболит"...
И вот очередная толстая пачка фотографий (речь шла о все том же "Архипелаге") передана Библиотекарем Студенту. А Студент дал ее прочитать Доценту. А от Доцента попала книга "куда следует". Он рассказывал, что к нему просто подошли двое в штатском и сказали: "Нам известно, что у вас есть такая-то книга. Отдайте". И он - отдал. И назвал имя Студента. А тот - Библиотекаря. Потом Студент отказался от своих показаний, уехал из города, плотничал, писал статьи в самиздатовские журналы. Потом последовали арест и ссылка... Медицинская фракция "круга" изобрела диагноз: "Несчастный случай. Множественные переломы судьбы". Те кто ломали, те и "лечили" - наложением "гипса" - не пошевелиться, не вздохнуть... На доме, где жил Доцент (он скончался много лет назад) теперь - мемориальная доска в его честь.
А тогда в доме у Вячека был произведен обыск, а вскоре последовал арест, психиатрическая экспертиза в Одессе с неопределенным результатом, а затем - в Москве, с определенным и даже - предопределенным. Конспираторы мы были слабые. Когда к Игрунову постучались "гости", он сидел за столом, со всех сторон обложившись "крутым самиздатом" и печатал на машинке статью для "хроники текущих событий". "Входите, - сказал Вячек, - дверь не заперта".
В промежутке между обыском и арестом мы с Вячеком встретились у Оперного театра. Он прекрасно понимал, что его ждет. Беседа напоминала чтение завещания. Мне были даны известные поручения, большинство из которых выполнить удалось...
А Вячека ждала обычная для того времени цепочка – арест – экспертиза – еще одна экспертиза – суд в отсутствие обвиняемого (д-з, конечно же, вялотекущая шизофрения) – принудительное лечение, по счастью, здесь же, в Одессе. Отдадим должное моим коллегам: Вячека практически не "лечили", попробовали было дать несколько таблеток "трифтазина", а потом - отступились. Работал он в больничной библиотеке, то есть по специальности. Вот только встречи с друзьями не поощрялись. Но то была больница "общего типа". Иначе было в специальных больницах, попросту "на спецу". Одесситка Анна Михайленко провела в такой больнице около семи лет. Там и "лечения" хватало, и охрана была надежная, не говоря уже о врачах. Анну обязательно нужно было "лечить", уж больно опасные были у нее "бредовые идеи". Например, она упорно "высказывала бредовые идеи о якобы наличии голода на Украине в начале тридцатых годов"...
- Ну а шедевр солженицынский вы читали? "Архипелаг ГУЛАГ"? - Нет. - Почему же вы так часто цитируете его в беседах с вашими друзьями? - Я цитирую только те отрывки, которые были опубликованы в советской печатию - Нет, те отрывки, на которые вы ссылались в беседе, в нашей печати не публиковались. - А вы, конечно, наизусть помните и все отрывки, которые публиковались и все мои разговоры? - У нас специфическая специальность...
