![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Жарко летом в степи.
Тяжесть плоских небес.
Солдаты идут в цепи,
ружья на перевес.
Стройно, штыком вперед.
Взгляд из-под козырька.
Идет- пропадет народ,
потеря невелика.
Идет напугать чужих,
жару дать немчуре.
Лучше б тебе, мужик
сидеть на своем дворе.
Самокрутку крутить,
пускать над собой дымок,
жить – небо коптить.
А после бы занемог,
лег бы под образа
и – пятаки на глаза.
Пусть бабы заголосят.
Бабья слеза – роса.
В углу образа висят.
По образу Божью краса
сотворенна, во гроб
положена и лежит,
Выпуклый желтый лоб,
пламя свечи дрожит.
Вдоль по военной степи,
на хлебе и на воде.
В цепи зубы сцепи:
участь твоя – нигде.
Звать тебя - рядовой
четырнадцатого полка,
Ты чужой головой
заплатишь за все сполна.
Тяжесть плоских небес.
Солдаты идут в цепи,
ружья на перевес.
Стройно, штыком вперед.
Взгляд из-под козырька.
Идет- пропадет народ,
потеря невелика.
Идет напугать чужих,
жару дать немчуре.
Лучше б тебе, мужик
сидеть на своем дворе.
Самокрутку крутить,
пускать над собой дымок,
жить – небо коптить.
А после бы занемог,
лег бы под образа
и – пятаки на глаза.
Пусть бабы заголосят.
Бабья слеза – роса.
В углу образа висят.
По образу Божью краса
сотворенна, во гроб
положена и лежит,
Выпуклый желтый лоб,
пламя свечи дрожит.
Вдоль по военной степи,
на хлебе и на воде.
В цепи зубы сцепи:
участь твоя – нигде.
Звать тебя - рядовой
четырнадцатого полка,
Ты чужой головой
заплатишь за все сполна.