borkhers | Jul. 31st, 2006

* * *

Наш-то город, который и раньше был мал,

нынче вовсе сгорбился, спекся, сжался.

Горожане хворают. Кто-то хребет сломал.

Кто-то желудком слаб. Кто-то умом помешался.

Кто хребет сломал, того в коляске везут.

Снизу вверх он глядит на везущего взглядом кротким.

Кто желудком слаб, тот тянет ночной сосуд

за собой, как щенка на поводке коротком.

Кто умом помешался, тот ходит, одет кое-как,

приволакивает стопу, опираясь на буковый посох.

То лицо запрокинет, за чем-то следит в облаках,

то согнется к земле, чего-то ищет в отбросах.

Три столетья назад городок захватил дракон.

Змей немного состарился. Часто бывает в храме.

Зажигает свечи. Подолгу стоит у икон,

одна из которых — его портрет в золоченой раме.

Каждый год он просил девицу. А девицу не привели.

Вызывал Ивана на бой. А Иван лет пятьсот как помер.

Государственный гимн — колыбельная «Ай-люли,

нашу деточку загребли». Пыль. Инвентарный номер.

Все сознались во всем. Пребывание на цепи

стало общей повинностью. Там, в тюремном подвале,

десять лет хочешь — просто спи, хочешь — носом сопи.

Все там будем. Или уже побывали.

По ночам дракону не спится. Что-то неладно в груди.

Неужели сердце? А доктор сказал — усталость.

Из сада слышится окрик: «А ну, злодей, выходи!»

Дракон спускается в сад. Никого. Опять показалось.