История болезни. Привет от Зигмунда.

КЛИНИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ

История Норы

*

Страдала от истерии. Скончалась от рака сигмы.

Сохраняла невинность год после вступления в брак.

Держала в дому попугая по кличке Зигмунд,

на пяти языках говорившего слово «дурак!»

 

Проводился психоанализ, но остался незавершен.

Доброй ночи, доченька. Данке шен.

 

*

Прозрачный ломтик лимона на черной маслине.

Золотистая рыбка на чайном блюдце.

Ананас в разрезе. Рука отца на колене

госпожи К. Минуты свидания длятся.

 

Черные длинные косточки складывают на бумажку.

Вода подогрелась. Я сейчас, подожди немножко.

Пора растворить марганцовку и заварить ромашку.

 

На госпоже К. шелковые панталоны

с разрезом в шагу, что облегчает доступ.

От фрака отца — слабый дух нафталина.

Под брюками намечается твердый выступ.

 

Прозрачный ломтик лимона на черной маслине.

Папа забыл о маме. Госпожа — о своем господине.

 

Господин К. занимается Норой. Вдоль аллеи

скользит широкое в кружевах и оборках платье.

Волосы — в узел. Девственность, тихо тлея,

угрожает лесным пожаром. Но не найти укрытья.

 

Домой возвращаться не стоит. Мать, пылая

злобой, готовит ужин, не имея иного занятья.

 

Дочка-Нора застыла на месте. Будто бы ненароком

К. прижался к ней со спины. Она ощущает движенья

необычные, напряженные. Вроде удара током.

Что избрать — воздержанье или снятие напряженья?

 

Ничего не свяжешь, не скажешь, но напоследок

остается верное средство — истерия. Припадок.

 

Тело Норы (нагой, другой) изогнулось дугой,

мостиком над травой, опираясь на затылок и пятки.

 

Госпожа К. говорит отцу: «До завтра, мой дорогой».

На лужайке соседские детки играют в прятки.

 

*

То, что мучает вашу дочь,

результат вытеснений, маленьких неудач,

плюс наследственность (я имею в виду гонорею

у прадедушки, что не делает чести еврею),

плюс-минус взросление женской плоти,

давленье пока неизвестного вещества

на гипофиз, почки и средостенье.

Нора — пустое место у окна в палате,

где пропадает-вянет комнатное растенье,

а инкубы-суккубы и прочие существа

шепчут в ухо слово «растленье».

 

Невинность подобна плотине, реке поперек,

на пути у лона — лодочки, дающей течь

раз в месяц. Кто ей может помочь?

Очистить, развлечь, устеречь, уберечь?

Предположительно, это законный брак,

материнство, вдовство, старение. Все поступают так.

 

*

Она страдала запорами. Сфинктер, сжимаясь кольцом,

не желал выпускать наружу то, что могло быть мальцом,

сокровищем или подарком, но оказалось

экскрементами. Испражнение сопровождалось

странными ритуалами. «Если б кто-то мог посмотреть!

Там, внутри, осталась какая-то малость,

она разрастается, я могу умереть».

 

Как ни странно, Нора была права.

В кишке угнездилась опухоль. Рак-полип,

похожий на дачное дерево. У подножья росла трава.

На траве лежала подстилка. На ней сидели

отец с госпожою К. Они совсем поседели,

но держатся молодцами. Сзади угрюмый тип

с бородой, в очках и жилетке, еще не старый,

крепкие пальцы играют гаванской сигарой.

«Ложись на кушетку, Нора, и говори

все, что приходит в голову. Раз-два-три.

Жених подарил невесте член, запеченный в тесте.

Будь мы живы, наверное, жили бы вместе,

были бы, что называется, сладкой парой».

 

История болезни. Привет от Зигмунда.

КЛИНИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ

История Норы

*

Страдала от истерии. Скончалась от рака сигмы.

Сохраняла невинность год после вступления в брак.

Держала в дому попугая по кличке Зигмунд,

на пяти языках говорившего слово «дурак!»

 

Проводился психоанализ, но остался незавершен.

Доброй ночи, доченька. Данке шен.

 

*

Прозрачный ломтик лимона на черной маслине.

Золотистая рыбка на чайном блюдце.

Ананас в разрезе. Рука отца на колене

госпожи К. Минуты свидания длятся.

 

Черные длинные косточки складывают на бумажку.

Вода подогрелась. Я сейчас, подожди немножко.

Пора растворить марганцовку и заварить ромашку.

 

На госпоже К. шелковые панталоны

с разрезом в шагу, что облегчает доступ.

От фрака отца — слабый дух нафталина.

Под брюками намечается твердый выступ.

 

Прозрачный ломтик лимона на черной маслине.

Папа забыл о маме. Госпожа — о своем господине.

 

Господин К. занимается Норой. Вдоль аллеи

скользит широкое в кружевах и оборках платье.

Волосы — в узел. Девственность, тихо тлея,

угрожает лесным пожаром. Но не найти укрытья.

 

Домой возвращаться не стоит. Мать, пылая

злобой, готовит ужин, не имея иного занятья.

 

Дочка-Нора застыла на месте. Будто бы ненароком

К. прижался к ней со спины. Она ощущает движенья

необычные, напряженные. Вроде удара током.

Что избрать — воздержанье или снятие напряженья?

 

Ничего не свяжешь, не скажешь, но напоследок

остается верное средство — истерия. Припадок.

 

Тело Норы (нагой, другой) изогнулось дугой,

мостиком над травой, опираясь на затылок и пятки.

 

Госпожа К. говорит отцу: «До завтра, мой дорогой».

На лужайке соседские детки играют в прятки.

 

*

То, что мучает вашу дочь,

результат вытеснений, маленьких неудач,

плюс наследственность (я имею в виду гонорею

у прадедушки, что не делает чести еврею),

плюс-минус взросление женской плоти,

давленье пока неизвестного вещества

на гипофиз, почки и средостенье.

Нора — пустое место у окна в палате,

где пропадает-вянет комнатное растенье,

а инкубы-суккубы и прочие существа

шепчут в ухо слово «растленье».

 

Невинность подобна плотине, реке поперек,

на пути у лона — лодочки, дающей течь

раз в месяц. Кто ей может помочь?

Очистить, развлечь, устеречь, уберечь?

Предположительно, это законный брак,

материнство, вдовство, старение. Все поступают так.

 

*

Она страдала запорами. Сфинктер, сжимаясь кольцом,

не желал выпускать наружу то, что могло быть мальцом,

сокровищем или подарком, но оказалось

экскрементами. Испражнение сопровождалось

странными ритуалами. «Если б кто-то мог посмотреть!

Там, внутри, осталась какая-то малость,

она разрастается, я могу умереть».

 

Как ни странно, Нора была права.

В кишке угнездилась опухоль. Рак-полип,

похожий на дачное дерево. У подножья росла трава.

На траве лежала подстилка. На ней сидели

отец с госпожою К. Они совсем поседели,

но держатся молодцами. Сзади угрюмый тип

с бородой, в очках и жилетке, еще не старый,

крепкие пальцы играют гаванской сигарой.

«Ложись на кушетку, Нора, и говори

все, что приходит в голову. Раз-два-три.

Жених подарил невесте член, запеченный в тесте.

Будь мы живы, наверное, жили бы вместе,

были бы, что называется, сладкой парой».