С днем рождения,
harchenko_slava!
Jul. 18th, 2007
Перефразируя Маркса
Jul. 18th, 2007 11:27 amУченые по разному объясняли историю России, однако речь идет о том, чтобы оплакать ее.
Читая комменты на пост о годовщине убийства семьи Романовых, впервые испытал почти непреодолимое желание "зачеркнуться". Тут речь не об обиде, и не о повышенной чувствительности. Как говорит мой знакомый в подобных случаях: А, всё равно меня нет!
Читая комменты на пост о годовщине убийства семьи Романовых, впервые испытал почти непреодолимое желание "зачеркнуться". Тут речь не об обиде, и не о повышенной чувствительности. Как говорит мой знакомый в подобных случаях: А, всё равно меня нет!
Перефразируя Маркса
Jul. 18th, 2007 11:27 amУченые по разному объясняли историю России, однако речь идет о том, чтобы оплакать ее.
Читая комменты на пост о годовщине убийства семьи Романовых, впервые испытал почти непреодолимое желание "зачеркнуться". Тут речь не об обиде, и не о повышенной чувствительности. Как говорит мой знакомый в подобных случаях: А, всё равно меня нет!
Читая комменты на пост о годовщине убийства семьи Романовых, впервые испытал почти непреодолимое желание "зачеркнуться". Тут речь не об обиде, и не о повышенной чувствительности. Как говорит мой знакомый в подобных случаях: А, всё равно меня нет!
***
Стоит и курит в бордовой ночнушке, здесь, на крыльце,
у распахнутой двери. Пепельница у ног полна
окурков – фильтры в помаде. Камешек на кольце
отсвечивает зеленым. В нынешние времена
лучше молча стоять, выпуская дым из ноздрей,
в неглиже, на глазах у всего двора,
слушая голос из облака: «Ну, скорей,
скорей, кому говорят, собирайся, давно пора
складывать чемоданы, вязать узлы,
выстирать, выкрасить, выбросить выношенное шмутье!»
Стоит и курит. Плевать на то, что эти козлы
скажут о ней и о тех, кто часто бывал у неё
Стоит и курит в бордовой ночнушке, здесь, на крыльце,
у распахнутой двери. Пепельница у ног полна
окурков – фильтры в помаде. Камешек на кольце
отсвечивает зеленым. В нынешние времена
лучше молча стоять, выпуская дым из ноздрей,
в неглиже, на глазах у всего двора,
слушая голос из облака: «Ну, скорей,
скорей, кому говорят, собирайся, давно пора
складывать чемоданы, вязать узлы,
выстирать, выкрасить, выбросить выношенное шмутье!»
Стоит и курит. Плевать на то, что эти козлы
скажут о ней и о тех, кто часто бывал у неё
***
Стоит и курит в бордовой ночнушке, здесь, на крыльце,
у распахнутой двери. Пепельница у ног полна
окурков – фильтры в помаде. Камешек на кольце
отсвечивает зеленым. В нынешние времена
лучше молча стоять, выпуская дым из ноздрей,
в неглиже, на глазах у всего двора,
слушая голос из облака: «Ну, скорей,
скорей, кому говорят, собирайся, давно пора
складывать чемоданы, вязать узлы,
выстирать, выкрасить, выбросить выношенное шмутье!»
Стоит и курит. Плевать на то, что эти козлы
скажут о ней и о тех, кто часто бывал у неё
Стоит и курит в бордовой ночнушке, здесь, на крыльце,
у распахнутой двери. Пепельница у ног полна
окурков – фильтры в помаде. Камешек на кольце
отсвечивает зеленым. В нынешние времена
лучше молча стоять, выпуская дым из ноздрей,
в неглиже, на глазах у всего двора,
слушая голос из облака: «Ну, скорей,
скорей, кому говорят, собирайся, давно пора
складывать чемоданы, вязать узлы,
выстирать, выкрасить, выбросить выношенное шмутье!»
Стоит и курит. Плевать на то, что эти козлы
скажут о ней и о тех, кто часто бывал у неё