***
И еще он говорил: мне особо
отвратительны те поэты Рима,
которые себе позволяют
бранить Императора. Этим
они обманывают иные народы,
создавая иллюзию полной свободы.
Лучше бы все они воспввали
славословия Цезарю, лгали бесстыдно,
говорили, что любят Рим больше своих подружек,
а меч римского легионера
им дороже своего члена.
Но если правду сказать,
им и собственный член не нужен,
и подружки тоже. Они сами – подружки,
лягут, мерзавцы, под кого угодно.
То ли дело мы с тобой! Нам и война, и девки
милее их хваленой свободы.
Я возразил: Нам бы прежде
выбраться из непролазной грязи,
проложить дороги…
Тут он прямо взвился: Проложить дороги?
Чтобы по ним римляне провели свои легионы?
Если им угодно нас покорить, пусть узнают
нашу жизнь на собственной шкуре!
И он поднял чашу со словами:
Радуйся, Божественный Август!
И еще он говорил: мне особо
отвратительны те поэты Рима,
которые себе позволяют
бранить Императора. Этим
они обманывают иные народы,
создавая иллюзию полной свободы.
Лучше бы все они воспввали
славословия Цезарю, лгали бесстыдно,
говорили, что любят Рим больше своих подружек,
а меч римского легионера
им дороже своего члена.
Но если правду сказать,
им и собственный член не нужен,
и подружки тоже. Они сами – подружки,
лягут, мерзавцы, под кого угодно.
То ли дело мы с тобой! Нам и война, и девки
милее их хваленой свободы.
Я возразил: Нам бы прежде
выбраться из непролазной грязи,
проложить дороги…
Тут он прямо взвился: Проложить дороги?
Чтобы по ним римляне провели свои легионы?
Если им угодно нас покорить, пусть узнают
нашу жизнь на собственной шкуре!
И он поднял чашу со словами:
Радуйся, Божественный Август!