borkhers | Jan. 10th, 2008

Jan. 10th, 2008

***

Говорят, хорошо смеется тот,
кто смеется последним. Все давно по домам,
а он стоит и трясется, рукой прикрывает рот
прищурив глаза, смеется, не зная сам,

над кем или чем, но с каждой минутой смех
все громче и все безумнее, малые дети глядят
во все глаза на дурака, который смеется, за руку их
бабушки тащат прочь, но лица ребят

выражают ужас и любопытство, слившиеся в одно
чувство, как только в детстве бывает, так
дети глядят на мертвеца, или сидят в кино,
вцепившись в рукав отца, ждут развязки. Знак
проклятия на смеющемся видит каждый дурак.

Среди мусорных баков, тусклых кирпичных стен,
голубей и кошек, приглядывающихся к ним,
старух, крошащих хлеб на асфальт, о росте цен
рассуждающих между собой, о том, как выжить одним

в эту страшную пору, кутающихся в платки,
оренбургские, серые, купленные Бог знает когда,
еще помнится, спутник пищал, наматывая витки
на земную орбиту, весною цвела резеда

на газонах центрального парка, было в ходу
все приталенное, плюс – букетик прижат к груди
маргаритки, анютины глазки. В этом аду
хорошо жилось и легко дышалось, как ни крути.

Нынче каждый один, а раньше все как один.
Каждое утро всех будил пролетарский гимн.
Теперь - хоть вовсе не просыпайся. А тут еще этот кретин
стоит и смеется последним, хорошо, на зависть другим.

Вот здесь, у

mbla , на мой вгляд интереснейшая дискуссия о Булате Окуджвве. По недомыслию пропустил ее, но вчера, с легкой руки

jedynka продолжил дискуссию устно. Дискуссия получилась острой. Мы оба любим Окуджаву. Но для

jedynka он - большой поэт, один из лучших, а для меня - поэт посредственный, которого я люблю по привязчивости, инерции, по невозможности слушать песни Булата Окуджавы, выделяя их из конктекста времени в широком смысле слова, и просто - встреч, сходняков, студенческих пирушек. В целом я почти полностью солидарен с Еленой .

Противостоял ли Окуджава фашизму? В известной мере - да.И не только военными стихами. Он. конечно, не был угоден фашизму местному, советскому правда, уже уставшему и вялому.

Олег Юрьев несправедливо сравнивает слеты КСП с нацистскими сборищами - внешне - да, любая масса есть масса и она - взрывоопасна. Но еще Гюстав Лебон говорил, что масса способна не только на худшее, но и на лучшее. Не только фаши могут раскачиваться, взявшись за руки... Хотя я инстинктивно не выношу толпу и в частной жизни подчиняюсь правилу - больше двух не собираться.

Даже зараженные коммунистической бациллой, стихи Окуджавы сохраняли некий лиризм, чуждый системе. хотя иногда просто понять не могу почему за него не ухватилась система. По недомыслию, должно быть.

Плоть от плоти городского романса, тексты его песен были наивны, далеки от ортодоксальной грамматики и следования фактажу (радиола, игравшая во дворе до войны и пр.). Метафоры Окуджавы почти всегда банальны и атактичны, взять хотя бы "ночных ястребов". Ведь уподобление слова птице - это общее место, начиная от "слово не воробей", до прекрасного Мандельштамовского "Божье имя, как большая птица вылетело из моей груди". Что касается ночных ястребов, то с ними полная неясность. Кто-то говорил мне, что такие птицы действительно существуют. Но это - к орнитологу. Меня смущает то, что ночной ястреб должен летать ночью, а в песне - белый день. А чего стоит: "и его худые ноги, будто корни той сосны"? Увы, начиная внимательно читать тексты песен Окуджавы испытываешь растущее раздражение. Но тексты это не предназначены для внимательного чтения. Почти навязчивое повторение ключевых слов - "вера, надежда, любовь", аллюзии с девятнадцатым веком русской поэзии и - голос, голос!!! Нет, не оторвать мне себя от Булата.

А вот отец мой Окуджаву никогда не любил и разбирал его стихи холодно и беспощадно. Кроме. пожалуй вот этой строки: "Что поделать? Надежда была!". Действительно - что поделать?