***
Чем радостнее крики ликования здесь, в одном
городе, тем яростней крики ненависти там, в другом.
Новый флаг развевается невиданным полотном.
Придется по-новому жить со старым врагом.
То ли рать собирать, то ли узлы вязать,
и самому собираться туда, не знаю куда – мир велик.
Там люди живут – ни пером описать, ни в сказке сказать,
ни кочерга хвостатому, ни свечка Тому, чей Лик
с портала полуразрушенного храма глядит беглецам
в спину, как будто подталкивает: скорей, скорей,
оставьте Меня умершим вашим отцам.
Они позаботятся. Нет – я позабочусь Сам.
Все яростней пляска. Все ярче огни фонарей.
Чем радостнее крики ликования здесь, в одном
городе, тем яростней крики ненависти там, в другом.
Новый флаг развевается невиданным полотном.
Придется по-новому жить со старым врагом.
То ли рать собирать, то ли узлы вязать,
и самому собираться туда, не знаю куда – мир велик.
Там люди живут – ни пером описать, ни в сказке сказать,
ни кочерга хвостатому, ни свечка Тому, чей Лик
с портала полуразрушенного храма глядит беглецам
в спину, как будто подталкивает: скорей, скорей,
оставьте Меня умершим вашим отцам.
Они позаботятся. Нет – я позабочусь Сам.
Все яростней пляска. Все ярче огни фонарей.