verses

***

мало нам врагов татары да турки
а тут еще и этот безумец в шлиссельбурге
всю жизнь в одиночке в каменном мешочке
не отличит облака от тучки дня от ночки
кобеля от сучки запятой от точки
ленина от сталина руси от брауншвейга
солдата чонкина от солдата швейка

ох досталось кате наследство от лизы
несчетные наряды бабские капризы
фрейлины стареньки фавориты молоденьки
картежная игра на большие деньги
киргиз в тюбетейке и кавказец в бурке
не в последнюю очередь - безумец в шлиссельбурге

ему бы лучше в монастырь а он на царство метит
нужно объяснить ему что ему не светит
захотят освободить его зарежет стража
пропади он пропадом невелика пропажа
тут необходимость она же и свирепость
рубль иоанн антоныча теперь большая редкость
в цене у нумизматов правда много подделок
так всегда как дело касается денег

verses

***

мало нам врагов татары да турки
а тут еще и этот безумец в шлиссельбурге
всю жизнь в одиночке в каменном мешочке
не отличит облака от тучки дня от ночки
кобеля от сучки запятой от точки
ленина от сталина руси от брауншвейга
солдата чонкина от солдата швейка

ох досталось кате наследство от лизы
несчетные наряды бабские капризы
фрейлины стареньки фавориты молоденьки
картежная игра на большие деньги
киргиз в тюбетейке и кавказец в бурке
не в последнюю очередь - безумец в шлиссельбурге

ему бы лучше в монастырь а он на царство метит
нужно объяснить ему что ему не светит
захотят освободить его зарежет стража
пропади он пропадом невелика пропажа
тут необходимость она же и свирепость
рубль иоанн антоныча теперь большая редкость
в цене у нумизматов правда много подделок
так всегда как дело касается денег

Цикл "Стихи екатерининского времени"

размещен на сайте "Полутона". Кому не лень - читайте.

Цикл "Стихи екатерининского времени"

размещен на сайте "Полутона". Кому не лень - читайте.

verses

Иван Бунин в Одессе


Весь вечер у Яна сидит Волошин -
велеречив, бородат, взъерошен.
Обнимая воздух, разводит руками,
примеряется, видно, как с большевиками
обняться и слиться в порыве едином
барину-поэту с мужиком-простолюдином.

То-то время! Разве только на атлантов
и кариатид не цепляют красных бантов.
Матерь-преисподняя ворота открыла -
выпустить на улицу бесовские рыла.

Мы и сами с усами - звереем, сатанеем,
газетки читаем, все никак не поумнеем,
не поймем газетка тем лживей, чем свежее,
братики-солдатики, что вам сидеть в траншее,
отдавать буржуям головы и шеи!

Осталось пить чай пустой, вполуха слушать Макса
про ангела мщенья, про учение Маркса,
то и хорошо, что все непоправимо,
от этого светлеет лик серафима,
а серафимов девять, один другого краше...

А поживи-ка, Макс, на кровавой каше,
на кровавой каше да красной самогонке,
да воспой осанну родимой сторонке
с березкой, рябиной, широтою свадеб,
с петухом-пожаром на крышах усадеб.

Ах, Макс! Поищите кого-то поглупее
для Ваших разговоров, хоть вот этот в портупее,
царской гимнастерке, а погон-то спорот,
да вошь тифозная заползла за ворот.
Странно, ведь Одесса - такой красивый город,
откуда же на улицах столько уродства,
и у всех уродов - чувство превосходства.

Тянется время, не уходит Волошин.
Завтра вечером вновь придет непрошен.

verses

Иван Бунин в Одессе


Весь вечер у Яна сидит Волошин -
велеречив, бородат, взъерошен.
Обнимая воздух, разводит руками,
примеряется, видно, как с большевиками
обняться и слиться в порыве едином
барину-поэту с мужиком-простолюдином.

То-то время! Разве только на атлантов
и кариатид не цепляют красных бантов.
Матерь-преисподняя ворота открыла -
выпустить на улицу бесовские рыла.

Мы и сами с усами - звереем, сатанеем,
газетки читаем, все никак не поумнеем,
не поймем газетка тем лживей, чем свежее,
братики-солдатики, что вам сидеть в траншее,
отдавать буржуям головы и шеи!

Осталось пить чай пустой, вполуха слушать Макса
про ангела мщенья, про учение Маркса,
то и хорошо, что все непоправимо,
от этого светлеет лик серафима,
а серафимов девять, один другого краше...

А поживи-ка, Макс, на кровавой каше,
на кровавой каше да красной самогонке,
да воспой осанну родимой сторонке
с березкой, рябиной, широтою свадеб,
с петухом-пожаром на крышах усадеб.

Ах, Макс! Поищите кого-то поглупее
для Ваших разговоров, хоть вот этот в портупее,
царской гимнастерке, а погон-то спорот,
да вошь тифозная заползла за ворот.
Странно, ведь Одесса - такой красивый город,
откуда же на улицах столько уродства,
и у всех уродов - чувство превосходства.

Тянется время, не уходит Волошин.
Завтра вечером вновь придет непрошен.