verses

***

Если у них колокольня, то - Джотто, если купол, то - Брунеллески.
И еще потрясают мозаики и, разумеется - фрески:
белое, голубое, золотистое что-то,
тоже - Джотто, а может быть - школа Джотто.

И почти все равно, что не сыщешь там благодати,
которая обитает в убогой церквушке или крестьянской хате,
над Днепром, Днестром, а когда и над Южным Бугом,
где в семидесятых мы рыбку ловили с другом.

И почти все равно, что церквушку свалили или спалили,
потом кое-как отстроили из силикатного кирпича, или
местного известняка, а потом бригада
из Почаево изнутри ее размалевала как надо.

Копии с Васнецова и Нестерова, срисованные с открыток
или журнала "Огонек". Держит развернутый свиток
ангел - мир входящему, исходящему - благословенье,
три подружки-старушки, вот и все церковное пенье.

И почти все равно какие бутылки или консервы
можно купить в сельской лавке у продавщицы-стервы,
Надьки-Таньки, вороватой, разъевшейся разведенки.
Вечером в клубе танцы - пришли подонки, стоят в сторонке.

Сразу за исполкомом - кладбищенская ограда.
За ней - столетние липы. Одна отрада:
в поминальный день с венком из проволоки и бумаги
навестить родителей, выпить стаканчик браги,

плеснуть на могилку остаток, выложить кулич и яичко.
Пусть ест алкоголик-нищий, а крохи склюет птичка.

verses

***

Если у них колокольня, то - Джотто, если купол, то - Брунеллески.
И еще потрясают мозаики и, разумеется - фрески:
белое, голубое, золотистое что-то,
тоже - Джотто, а может быть - школа Джотто.

И почти все равно, что не сыщешь там благодати,
которая обитает в убогой церквушке или крестьянской хате,
над Днепром, Днестром, а когда и над Южным Бугом,
где в семидесятых мы рыбку ловили с другом.

И почти все равно, что церквушку свалили или спалили,
потом кое-как отстроили из силикатного кирпича, или
местного известняка, а потом бригада
из Почаево изнутри ее размалевала как надо.

Копии с Васнецова и Нестерова, срисованные с открыток
или журнала "Огонек". Держит развернутый свиток
ангел - мир входящему, исходящему - благословенье,
три подружки-старушки, вот и все церковное пенье.

И почти все равно какие бутылки или консервы
можно купить в сельской лавке у продавщицы-стервы,
Надьки-Таньки, вороватой, разъевшейся разведенки.
Вечером в клубе танцы - пришли подонки, стоят в сторонке.

Сразу за исполкомом - кладбищенская ограда.
За ней - столетние липы. Одна отрада:
в поминальный день с венком из проволоки и бумаги
навестить родителей, выпить стаканчик браги,

плеснуть на могилку остаток, выложить кулич и яичко.
Пусть ест алкоголик-нищий, а крохи склюет птичка.