***
Поп готовится к Рождеству. Работник его Балда
сам себе дает шелобаны по лбу. Тренируется парень. Жаль -
голова болит. Зимою нет ничего, кроме ветра, снега и льда.
Все остальное мираж. К примеру, посмотришь вдаль
и видишь огромный город, а там - заснеженный лес.
Знаешь одно, но видишь другое, наверно, с тоски
Иллюзия облегчает жизнь. Вокруг замерзшего пруда бес
сам с собою бегает взапуски.
Зимою все одиноки, хоть жмутся друг к другу тесней
слушают треск в печи, а слышат - церковный хор.
Работник Балда зовет поповну и вместе с ней
выходит, накинув тулуп, перекурить во двор.
Русь, ты вся - перекур на морозе. В небе черным-черно,
Горит-не сгорает Рождественская звезда.
В промерзшем поле брошенное зерно
давно умерло, но не принесет плода.
Видно слова Спасителя не годятся для наших широт.
Только воет ветер и слышится скрип ворот.
Запереть забыли, и ветер мотает туда-сюда.
Поп готовится к Рождеству. Работник его Балда
сам себе дает шелобаны по лбу. Тренируется парень. Жаль -
голова болит. Зимою нет ничего, кроме ветра, снега и льда.
Все остальное мираж. К примеру, посмотришь вдаль
и видишь огромный город, а там - заснеженный лес.
Знаешь одно, но видишь другое, наверно, с тоски
Иллюзия облегчает жизнь. Вокруг замерзшего пруда бес
сам с собою бегает взапуски.
Зимою все одиноки, хоть жмутся друг к другу тесней
слушают треск в печи, а слышат - церковный хор.
Работник Балда зовет поповну и вместе с ней
выходит, накинув тулуп, перекурить во двор.
Русь, ты вся - перекур на морозе. В небе черным-черно,
Горит-не сгорает Рождественская звезда.
В промерзшем поле брошенное зерно
давно умерло, но не принесет плода.
Видно слова Спасителя не годятся для наших широт.
Только воет ветер и слышится скрип ворот.
Запереть забыли, и ветер мотает туда-сюда.