"Боги" украинского села

Святое семейство. Холст, масло. Начало ХХ века.

"Боги" украинского села

Святое семейство. Холст, масло. Начало ХХ века.

verses

***

Два рыбака несут
огромную рыбу на плечах, как сосуд
доисторический, в котором вино.
Или как историческое бревно.
Напоминает Ленина на субботнике, но
не хватает заднего плана,
к примеру, Кремля.
Покрытая снегом земля
белее киноэкрана.
Рыболовы бородачи
советуют рыбе: "Молчи!"
И рыба молчит, улыбаясь,
и думает: "Кузина мать!
Пустили бы рыбу опять
под лед, я б тогда изгибаясь
у самого дна проплыла.
Есть у нас еще дома дела".
Но мечтают бородачи
о горшках, стоящих в печи,
об ухе с янтарным наваром,
там лук и кружками - морковь.
И холодная рыбья кровь
ввысь уходит с горячим паром.

Иллюстрация; Валерий Сыров. Своя ноша не тянет.

verses

***

Два рыбака несут
огромную рыбу на плечах, как сосуд
доисторический, в котором вино.
Или как историческое бревно.
Напоминает Ленина на субботнике, но
не хватает заднего плана,
к примеру, Кремля.
Покрытая снегом земля
белее киноэкрана.
Рыболовы бородачи
советуют рыбе: "Молчи!"
И рыба молчит, улыбаясь,
и думает: "Кузина мать!
Пустили бы рыбу опять
под лед, я б тогда изгибаясь
у самого дна проплыла.
Есть у нас еще дома дела".
Но мечтают бородачи
о горшках, стоящих в печи,
об ухе с янтарным наваром,
там лук и кружками - морковь.
И холодная рыбья кровь
ввысь уходит с горячим паром.

Иллюстрация; Валерий Сыров. Своя ноша не тянет.

Из Звиада Ратиани

ЧЕЛОВЕК У ОКНА, ЗА ОКНОМ ОСЕНЬ


1
около десяти поколений моих предков
и чуть меньше поколений возможных потомков,
как подсказывает кровь,

я же не знаю как жить,
как писать и как переварить
эту наижелтейшую осень,

что собрала все разрозненные в клочья сомнения
и сказала: всё начинается сызнова
и как всегда, с увядания.

2

доброй осени тебе.
я способен часами сидеть у окна
и чувствовать, но писать невозможно и не о чем.

доброй осени тебе, жизнь.
мое непрерывно ускользающее, мое неуловимое,
мое-не мое почти, но бытие.

я могу часами сидеть у окна.
я могу, чтобы осень была за окном,
я могу, чтобы было тепло.

я могу, чтобы три девушки по улице шли,
и чувствовать сердцем: одна из них
моя любимая. а вторая

моя любимая, но третья -
моя любимая. я способен
к неспособности написать по другому.

я смогу (доброй
осени тебе) не суметь
написать по другому.

Из Звиада Ратиани

ЧЕЛОВЕК У ОКНА, ЗА ОКНОМ ОСЕНЬ


1
около десяти поколений моих предков
и чуть меньше поколений возможных потомков,
как подсказывает кровь,

я же не знаю как жить,
как писать и как переварить
эту наижелтейшую осень,

что собрала все разрозненные в клочья сомнения
и сказала: всё начинается сызнова
и как всегда, с увядания.

2

доброй осени тебе.
я способен часами сидеть у окна
и чувствовать, но писать невозможно и не о чем.

доброй осени тебе, жизнь.
мое непрерывно ускользающее, мое неуловимое,
мое-не мое почти, но бытие.

я могу часами сидеть у окна.
я могу, чтобы осень была за окном,
я могу, чтобы было тепло.

я могу, чтобы три девушки по улице шли,
и чувствовать сердцем: одна из них
моя любимая. а вторая

моя любимая, но третья -
моя любимая. я способен
к неспособности написать по другому.

я смогу (доброй
осени тебе) не суметь
написать по другому.

Биографические заметки. Нестехи

*
В биографической справке
обо мне написали - "русский поэт".

Кто-то исправил - "еврейский псевдопоэт".

Потом вернули на место.

*

Теперь написали - украинский
русскоязычный поэт.

Я вторгся в текст и убрал прилагательные.

Но их вернули на место.

И я смирился.

*
О русская земле!
Уже за шеломянем еси.

*

О русская поэзия!

Я иду, вооруженный против тебя
еврейским акцентом,
украинским гражданством,
одесской пропиской.

*
О русская поэзия,
ты переживешь меня,
ты переживала и не такое.

Ты уже за шеломянем,
как и земля,
которую мы помянем.

Биографические заметки. Нестехи

*
В биографической справке
обо мне написали - "русский поэт".

Кто-то исправил - "еврейский псевдопоэт".

Потом вернули на место.

*

Теперь написали - украинский
русскоязычный поэт.

Я вторгся в текст и убрал прилагательные.

Но их вернули на место.

И я смирился.

*
О русская земле!
Уже за шеломянем еси.

*

О русская поэзия!

Я иду, вооруженный против тебя
еврейским акцентом,
украинским гражданством,
одесской пропиской.

*
О русская поэзия,
ты переживешь меня,
ты переживала и не такое.

Ты уже за шеломянем,
как и земля,
которую мы помянем.