На память о совместной работе по освоению краткого курса

Ходили с конспектами - каждый с общей тетрадкой.
Весь статотдел, вся фабрика, вся страна.
История ВКП(Б) должна быть светлой и краткой,
а так хотелось, чтобы была длинна и темна.

Записки психиатра

*
С каждым человеком бывает - привяжется к нему какая-то песенка или глупая, совершенно неподходящая ко времени мысль, и не может человек отвязаться от нее! Был по этому поводу симпатичный рассказ у Марка Твена. Там к герою привязалась нелепая песенка о том, как нужно отрезать железнодорожные билеты... Не менее смешной, но все же жутковатый, эпизод из "Мастера и Маргариты", когда весь коллектив советского учреждения непроизвольно затягивал "Славное море, священный Байкал!". Ну там, как вы помните, дело не обошлось без бывшего регента и запевалы Коровьева. "А Коровьев - он черт!" (с).
*
Вот Вам бытовой и литературный примеры обсессии. Клинические примеры не выглядят столь привлекательно. Вот молодая женщина. Она боится иголок. Боится, что иголка проникент через вену в ее тело и воткнется в сердце. И тогда - смерть.

*
Нужно сказать, что представление о том, что иголка, попавшая в кровеносное русло обязательно достигнет сердца и убьет несчастную девушку, в прежние года было весьма популярно. Юные неудачливые "самоубийцы" ( в моей практике - исключительно учащиеся ПТУ ) потратили много часов, пытаясь протолкнуть швейную иглу в вену, чтобы оборвать свою короткую и несчастную жизнь. Попытки, понятно, были совершенно безуспешными. В то время как тем их современницам, которые вкалывали в вену иные иглы и вводили туда наркотики, оборвать свою жизнь удавалось, увы, часто.

*
Молодая женщина была интеллигентной и образованнной. Она понимала умом, что иголка не может попасть в вену случайно, что шансы погибнуть от укола иглой в сердце нулевые. Но понимание - пониманием, а страх - страхом.
Одевание и раздевание превратились для нее в мучительный двухчасовый ритуал. Она проверяла каждый шов, по нескольку раз встряхивала каждый предмет одежды - от белья до пальто, если дело было осенью. Еще мучительнее были поиски иголки в постели, куда она собиралась лечь спать... О постели в другом смысле слова речь давно не шла. хотя женщина была замужем.

*
Мир был ужасен. Он весь ощитинился швейными иглами. направленными в сердце пациентки.

*
У входа в ее квартиру стояла табуретка. Перед тем, как зайти к себе домой. она становилась на табуретку и смотрела, не положил ли кто злокозненный иголки на карнизик над дверью? Когда она будет открывать дверь, иголка может упасть ей за воротник, а оттуда - в вену, а оттуда - в сердце. И тогда - конец.

*
Она была реальным Кощеем, смерть которого, как известно, была - в игле. Только смерть Кощея была в одной-единственной иголке. Смерть пациентки была во всех иголках мира.

verses

***
Обломки идолов заложили в фундамент церкви.
На руинах церкви построили здание фабричного клуба.
Молодой рабочий, завершая работу в цехе,
мечтал о танцах, о девушке, по имени, просто для рифмы, Люба.

Они танцевали. Потом - целовались. Потом - поженились.
Родили детей в пионерских галстуках и синих шортах.
Дети разбогатели, постарели. остепенились,
а внуки в белом зайцами прыгали на теннисных кортах.

На руинах рабочего клуба выгнали дом с колоннами из бетона.
Квартиры никто не выкупил - так и стоят - хранилища пыли.
Говорят, архитектор бросился вниз с балкона,
Но не упал, не разбился, видно, ангелы подхватили.