(no subject)
Feb. 6th, 2013 07:51 amТРЕТЬЕ ПЛАВАНЬЕ В ВИЗАНТИЮ
(вариации на тему Йейтса)
1.
Нет царства для старца. Но в каждом царстве дома
для старцев, там за порогом тьма,
возраста нет у искалеченного ума.
Единственный выход - пуститься в плавание, вода
растворяет все, пора вытаскивать невода.
Встревоженная макрель сбивается в серебряные шары,
акулы бы рыб щадили, если бы были добры,
тем, кто стар, пора выходить из игры.
Колесо мирозданья, цепляясь за колесо
истории или сансары, как при игре в серсо,
крутится на фаллическом плотном штырьке.
Господь просит цыганку погадать по руке.
Цыганка глядит на линию вечности, ногтем ведет поперёк,
говорит ему то, что сам Он миру предрёк.
2.
Переваливаясь с ноги на ногу, опираясь на жердь,
как Сфинкс говорил Эдипу, вечер на трех ногах,
мать в постели, отец в гробу, легкая смерть
на дороге, есть время поговорить о богах,
их сварах, любви и ревности, прежде чем слепота
не поразит мудреца. Мир не тот и старость не та.
А душа все поет и хлопает в ладошки скачет; ей
дела нет до тела до нескольких дней,
которые ей остались, пока Господня рука
не остановит на трех ногах скачущего мозгляка.
Никогда не любил Византию. Ее царей, куполов,
сперва ослепленных, потом отсеченных голов.
3.
Никогда не любил Византию. Всегда любил
ее песнопенья, мозаики, звон кадил,
глазастых святых, держащих храмы в руках,
начало Премудрости - Божий страх,
конец Премудрости - людское бесстрашие. Вот
Премудрость созда себе дом на семи столпах,
стоит на площади, в гости людей зовет,
стоит, нагая, рукой прикрывая пах.
Русские вывезли из Византии все то, что там
куда-то годилось - музыку, веру, икону и расставили по местам.
4.
Никогда не любил морских путешествий. Лодка казалась мне
черным жуком, лежащим на выпуклой плотной спине,
гребущим черными лапами по лазурной волне.
Не любил морских путешествий. Для чего теперь я плыву,
привязанный к мачте, кажется, наяву,
слыша пенье сирен, а у гребцов в уши залит
воск, и они не слышат, а у меня болит
вера.Сирены Византией обращены
в ортодоксию. Они оглашены, крешены, прощены,
золотые кресты горят между белых крыл,
под которыми Верный верных своих сокрыл.
На пути в Византию даже сирены поют в унисон
гимны Пречистой Деве, погружаясь в последний сон.
Никогда не любил Византию...
(2008-2013)
(вариации на тему Йейтса)
1.
Нет царства для старца. Но в каждом царстве дома
для старцев, там за порогом тьма,
возраста нет у искалеченного ума.
Единственный выход - пуститься в плавание, вода
растворяет все, пора вытаскивать невода.
Встревоженная макрель сбивается в серебряные шары,
акулы бы рыб щадили, если бы были добры,
тем, кто стар, пора выходить из игры.
Колесо мирозданья, цепляясь за колесо
истории или сансары, как при игре в серсо,
крутится на фаллическом плотном штырьке.
Господь просит цыганку погадать по руке.
Цыганка глядит на линию вечности, ногтем ведет поперёк,
говорит ему то, что сам Он миру предрёк.
2.
Переваливаясь с ноги на ногу, опираясь на жердь,
как Сфинкс говорил Эдипу, вечер на трех ногах,
мать в постели, отец в гробу, легкая смерть
на дороге, есть время поговорить о богах,
их сварах, любви и ревности, прежде чем слепота
не поразит мудреца. Мир не тот и старость не та.
А душа все поет и хлопает в ладошки скачет; ей
дела нет до тела до нескольких дней,
которые ей остались, пока Господня рука
не остановит на трех ногах скачущего мозгляка.
Никогда не любил Византию. Ее царей, куполов,
сперва ослепленных, потом отсеченных голов.
3.
Никогда не любил Византию. Всегда любил
ее песнопенья, мозаики, звон кадил,
глазастых святых, держащих храмы в руках,
начало Премудрости - Божий страх,
конец Премудрости - людское бесстрашие. Вот
Премудрость созда себе дом на семи столпах,
стоит на площади, в гости людей зовет,
стоит, нагая, рукой прикрывая пах.
Русские вывезли из Византии все то, что там
куда-то годилось - музыку, веру, икону и расставили по местам.
4.
Никогда не любил морских путешествий. Лодка казалась мне
черным жуком, лежащим на выпуклой плотной спине,
гребущим черными лапами по лазурной волне.
Не любил морских путешествий. Для чего теперь я плыву,
привязанный к мачте, кажется, наяву,
слыша пенье сирен, а у гребцов в уши залит
воск, и они не слышат, а у меня болит
вера.Сирены Византией обращены
в ортодоксию. Они оглашены, крешены, прощены,
золотые кресты горят между белых крыл,
под которыми Верный верных своих сокрыл.
На пути в Византию даже сирены поют в унисон
гимны Пречистой Деве, погружаясь в последний сон.
Никогда не любил Византию...
(2008-2013)