verses

березка повесившаяся на своем же суку
отрава сваренная в собственном горьком соку
продажная девка шепчущая о любви простаку

калитка скрипнувшая не в склад и не в лад
церквушка в лесах бывший клуб или бывший склад
два раза в год через всю страну военный парад

сласти с привкусом власти усадьба оставшаяся от господ
золото фикса блещет из пасти черной масти воры разных пород
среди лета в шубе ходит мороз красноносат и седобород

это блюз о колхозной речке о зарослях конопли
о русской транспортной печке и щуке из под земли
о несчастном маленьком человечке и куда его завели

и куда он скачет маленький заводной
и чего он хочет может еще по одной
рюмке жизни награде очередной

это блюз гудящие провода ветеран труда
автомат три копейки газированная вода
мочегонный сироп пузырьки всегда идешь не туда

это блюз пикник на обочине шашлык на костре
улитка на склоне жук в муравейнике кот во дворе
это блюз увязший в горле как муравей в янтаре

сентябрь 2011

Три восьмистишия

***

внутримышечно капельно внутривенно
медсестра заботлива и сиделка добра
он был вычеркнут из книги жизни мгновенно
легким росчерком архангельского пера

занесенный в реестр вычеркнут из реестра
шелудивый старый служебный пес
остаются фальшивые звуки духового оркестра
и сломанные цветы чтобы никто не унес

***
Каждое утро он принимает ванны из всенародной любви
и выходит из ванны невинен, как Афродита и полон сил.
Что вспоминать о ничтожном числе ничтожеств? Как говорят, се ля ви:
не хотите любить - не любите. Он вашей любви не просил.

Он выстрадал власть. Он стал сильней, отстрадав.
Ему к лицу и лысина, и пиджак и бронированный автомобиль.
И если он смотрит с экрана на тебя, как глядит удав,
не бойся, кролик, это его неповторимый стиль.

***
какая благодать над нами разлита
молочным тусклым светом откровенья
что пуха легче нам надгробная плита
и скрежет слаще ангельского пенья

в груди стеснение и мысли набекрень
и в памяти последняя отрада
денек весенний бледная сирень
врата небес и старая ограда

verses

ШАНА ТОВА!

***

Когда-нибудь мы узнаем. Ну, а пока
Книга Жизни для нас - вроде школьного дневника.

Оценки и записи: "невоздержан" и "не учен",
но главное, что из школы не исключен.

Главное, что дают, вроде, повторный срок,
можешь снова не выучить невыученный урок.

Неуч на неуче, баловник на баловнике
желают друг другу хорошей записи в дневнике.

До ста двадцати, как в двадцать! Но до ста двадцати -
это всего лишь точка на бесконечном пути.

Вот, маму вызвал Директор, и она не вернулась домой.
Видно ей такое сказали о сыне - стыдно самой.

И будущий выпускник рукой холодной, как лед,
опускает ломтик яблока в темный грешишный мед.

* грешишный - не опечатка