verses

***
И.М.

Главное - не рифмовать слог открытый с закрытым слогом,
не сбиваться с ритма, не отступать от катрена.
Главное - просыпаться вместе с Господом Богом
и верить в Сына его, рожденна, не сотворенна,

единосущна Отцу - имже вся быша,
да и теперь без Него не ступишь ни шагу.
Даже если треснули стены и рухнула крыша,
и возвращаться придется - в могилу или в общагу.

В общаге - оно веселее. Ни дня без стопки,
посиделки за полночь, девушки, разговоры,
всеобщий грех - вынести можно за скобки,
летом - река, деревня, леса, родные просторы.

Родные, да не тебе, ты не родной, хоть сроднился,
и, как всякий приемыш, любя, горячился не в меру.

Покажите мне хоть одного, кто ни разу не оступился,
и не летел с высоты, по пути обретая веру.

Вечери Твоея Тайныя

***
Сыне Божий! Днесь к Твоим склоняюсь ногам.
Вечери тайной причастника прими меня, Иисус!
Потому что я не выдам Тайны Твоим врагам
и поцелуем предателя щеки Твоей не коснусь.

Но подобно разбойнику, распятому в оны дни,
скажу: Помяни меня, Господи! Во царстве Своем помяни.

verses

СТРАСТНОЙ ЧЕТВЕРГ

***

- Учитель, где сядем мы, чтоб насладиться Пасхой?
- Пасха Моя приготовлена до начала времен.
...Шли осторожно, озираясь с опаской.
Петр слишком горяч. Иуда слишком умен.

Агнец Божий, Свет, не объятый тьмою,
ученикам сказавший: "Не воскресну, пока не умру.
Вы же все чисты. Вот только ноги омою
вам, омою и насухо оботру."

***
Он лежит на диване со спинкой, по сторонам
два круглых валика, кожа вытерта. Паркет запятнан вином.
Липнут пейзажи и натюрморты ко всем четырем стенам.
На рояле стоит египетской пирамидкою метроном.


Всюду – книги, бумаги, на столе - чернильный прибор,
включающий пресс-папье с промокашкой и коробок
для спичек. Дагерротип. Расчесанные на пробор
волосы предка. Бородка клином, торчащая вбок.

Рядом с диваном пес вытянул лапы вперед,
закрыл глаза, узкую морду положил между лап.
На кухне радиоточка славит советский народ.
Репродукция из «Огонька». Ге. «Христос и Пилат».

Пилат освещен. Христос, как известно – в тени.
«Что есть истина?». День весенний хорош.
Дети галдят во дворе, похоже – «Распни, распни!»,
А может быть что-то другое. Из комнаты не разберешь.

***

Говорил казначей - продай этот сосуд,
деньги нищим раздай, или с умом потрать.
Но ни деньги, ни слезы никого уже не спасут.
и осталось - сосуд разбить,
слезами и мирром стопы Ему омыть,
стопы омыть, волосами оттирать.

Ибо если бы Отец решил совершить над Вселенной суд,
он уже послал бы сюда ангелов рать.
И все пророки давно собрались бы тут.
Ни опреснок преломить,
ни вино благословить,
ни в мученьях умирать.

И тогда такая пролилась бы благодать!
Ни зеленого холма, ни креста на нём.
Вот тогда бы и сосуд продать, и деньги раздать,
не плакать ни о ком, не жалеть ни о чём,
всех бы любить, всё на свете понимать,
взять за руку пречистую Мать
и гулять по-над речкой погожим днём.

***

С факелами и оружием, с трубами и барабанами,
со взглядами, скорей любопытными, чем озлобленными,
новички с ветеранами со штыками трехгранными,
с выпученными глазами и веками воспаленными,
с пряничными предателями, праздничными колоннами -

сколько же нас, негодяев, собралось в Гефсимании
на Него одного - Он расскажет нам о страдании,
о разрушении Храма, о гибели, о рассеянии,
о поздней античности,о семи Вселенских соборах,
на которых еретики не побеждают в спорах.

Потому что победа и правда в этом мире - одно и то же.
А как в другом - Тебе лучше знать, Господи-мой-Боже.

(стихи написаны в разные годы, ориентировочно с 1998го по 2013 год)